Обернулся и увидел, что Малышева понуро идет в свою сторону прямо по лужам. И не как-нибудь, а босиком! Без туфлей она стала совсем маленькой. Что было духу бросился следом за ней.
– Ты чего? – спросил он, поравнявшись. – Простудиться надумала?…
Она даже не взглянула на него.
– Слышишь?! Обуйся…
– Иди, куда шел…
Тут он заметил, что шпилька одной туфли обломилась и держится на честном слове. Остановил Катю, снял с себя кеды и опустился перед ней на колени, чтобы обуть ее.
– Не трогай меня! – стала она вырываться. И чуть не упала.
– Стой смирно!
– Я не корова, чтоб со мной так разговаривали!
Валерий только подбавил масла в огонь.
– Будешь брыкаться, – мрачно предупредил он, – на руках понесу.
– А по физии не хочешь?
– Бей, – поднял он к ней лицо, а сам продолжал впихивать ее ноги в свои кеды сорок третьего размера.
Она ударила.
– Еще, – попросил он.
И тогда она перестала вырываться. У дверей квартиры она сказала ему:
– Зайдем к нам. Я дам тебе сухие носки.
– Здесь подожду, – ответил он, глядя в потолок.
– Ну и чудик ты, – улыбнулась она и силком втолкнула его в квартиру.
Мать возилась на кухне.
– Ма! Я не одна! – просунулась туда Катя.
– Кто еще?
– Мальчишка из нашего класса, мы с ним в кино ходили. – И тихо напомнила: – Я тебе о нем рассказывала.
Мать выглянула из кухни. Строго оглядела Валерия с головы до ног.
– Это что, новая мода – ходить в одних носках? – спросила она его.
– Здравствуйте! – сказал Валерий, ничего не объясняя ей.
– Здравствуй, здравствуй… – закивала Катина мать. – По правде говоря, я представляла тебя другим. Калибром поменьше. И жгучим шатеном.
– Ты все перепутала, ма! – залилась смехом Катя. – Это Валерий Коробкин, мой сосед по парте.
– Предупреждать надо, – чуточку обиделась мать. И вернулась на, кухню.
Катя провела Валерия в комнаты, дала ему сухие носки, а сама побежала к матери.
– Скажи: он симпатичный?
Мать глянула с усмешкой:
– Красавец!
– Я серьезно!
– Хорошее лицо. Волевое…
– Ой, мамка! – задохнулась от удовольствия Катя, благодарно прижалась щекой к щеке. – Я решила: он будет моим другом.
– Как это – решила?
– Сегодня поняла, что и я ему нравлюсь.
– Ловлю тебя на слове.
– Лови! – лобызнула она и плечо матери. – Я уже дней десять как вся втюренная в него.
– Так… продолжай…
– Все! – удивленно посмотрела на нее Катя. – Он нравится мне. Я нравлюсь ему. Что еще нужно?
– Немного. Школу окончить.
– Я бы тебя еще поняла, будь он дурачком или хулиганом.
– У тебя и такие были. Не в этом дело. Уж больно ты влюбчивая.
Катя показала ей язык и, напевая что-то, понеслась к Валерию.
Да, он был не первым ее увлечением. Далеко не первым! Уже в третьем классе она объявила родителям, что один мальчик хочет на ней жениться. «И ты дала согласие?» – не повел бровью отец. «Нет, – грустно потрясла косичками Катя. – Я сказала ему, что люблю другого…» Она с малых лет охотно принимала все знаки внимания мальчиков – от ударов портфелем по спине до записок с приглашением на каток. Все их ухаживания воспринимала как должное. Она словно бы сразу родилась девочкой-женщиной. «Ой, ма, – могла она, бросив портфель на пол, сообщить с порога, – на какого красивого мальчишку из девятого класса я сегодня глаз положила!…» Мать не всегда понимала: поддразнивает ее дочь или за этим кроется что-то серьезное…
Переезд в Москву ничего не изменил в ней. Она быстро сошлась с девчонками своего класса. Понравилась мальчишкам. Верно, они ей поначалу не понравились. Одни показались страшно несерьезными, как, например, «братья Карамазовы», другие хамоватыми, наподобие рыжего Рублева. Но, если честно, в первую очередь Колюней-то она и заинтересовалась. Что-то угадала в нем своим детски-женским сердцем. Даже успела матери обрисовать его характер и наружность… И вдруг на парте обнаружила красную разграничительную черту, которую провел ее сосед. Это ее задело. Такого в жизни еще не было – чтобы не она, а ей указывали на место! Стала краем глаза всматриваться в нелюдимого Коробкина, пытаясь понять, что он за фрукт. Валерий, чувствуя ее взгляд, отворачивался, показывал, какая у него красивая спина. Катя поклялась, что он провел, он же и сотрет эту самую черту!
И вот он у нее в гостях… К ужину подоспел отец, военный в звании майора. Когда к дочери приходил кто-нибудь из одноклассников, он любил смущать их каверзными вопросами.
– Что предпочитаете, молодой человек? – спросил он Валерия. – Вино? А может, водочку?…
– Шутите, – сдержанно улыбнулся тот.
– А что, – улыбнулся и Катин отец, – скажешь, ни разу не пробовал?
– Один раз было, – не скрыл Валерий. – Я еще в школу не ходил. Выпил целую рюмку, не помню чего. Чтобы отцу поменьше досталось. И чуть не умер после этого. До сих пор от одной мысли воротит…
– Ничего не скажешь, яркое воспоминание из детства… – с сочувствием посмотрел на него отец, и они стали говорить на другие темы.
– Я пойду, – первым встал из-за стола Валерий.
– Еще чашечку чая? – предложила Катина мать.
– Спасибо, – поклонился он, – говорят, пить много жидкости вредно.
Это его заявление у всех Малышевых вызвало улыбку.
– А хотите, – обращаясь ко всем, сказал Катин отец, – я сейчас быстро помою машину и покатаю вдоль Москва-реки? А под конец заедем в кафе-мороженое и…
– Я не могу, – не дал даже ему договорить Валерий. – У меня сегодня астрокружок.
– И никак нельзя пропустить?
Валерий сурово покачал головой:
– Сегодня моя очередь наблюдать. Не могу…
Когда он ушел, отец сказал дочери:
– А товарищ-то у тебя… с характером.
– Разве это плохо? – не поняла Катя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33