- Ты мудра, как никогда, Раина!
- И это все, что ты хочешь мне сказать?
- Сказать тебе я могу многое, женщина! Но станешь ли ты меня слушать?
Он привлек Раину к себе и, уже не таясь поцеловал ее в губы.

На крепостных стенах не было ни души, что не могло не обрадовать
Якуба. Судя по всему, капитан Шамиль убрал стражей с тем, чтобы они не
помешали ему совершить визит к Раине.
Впрочем, истинные причины этого неожиданного обстоятельства Якуба
особенно не интересовали: в происшедшем он видел перст божий, ясно
указующий на то, что предприятие от угодно не только ему самому, но и
богам.
Одетый в черное, Якуб выбрался на крышу и прикрепил к ее карнизу
стальной крюк. Остальное было делом техники. Он легко заскользил вниз по
веревке, проходившей мимо окна той комнаты, в которой жила Илльяна.
Посещение комнаты волшебницы могло обернуться для него каким-либо
неприятным сюрпризом, и он пытался не думать об этом, полагаясь всецело на
милость сил, покровительствующих ему.
ЕСЛИ МНЕ УДАСТСЯ ПОХИТИТЬ У НЕЕ ЭТОТ КАМЕНЬ, Я БУДУ САМЫМ СЧАСТЛИВЫМ
ЧЕЛОВЕКОМ НА СВЕТЕ!
Он посмотрел вниз. Заветное окно было прямо под ним.

Конан присоединился к солдатам, исполненный решимости не пить, но
слушать. Вернее, пить в меру и слушать. Вино оказалось куда лучше, чем он
ожидал, и потому он решил не давать себе никаких зароков, но пить ровно
столько, чтобы не вызывать подозрения.
Разговоры здесь шли только о демонах. Говорили о загадочных зеленых
огнях и изумрудных зарницах, о столбах багрового дыма и прочей несуразице.
Ничего иного защитники крепости, судя по всему, не знали, да и знать
не хотели. И старые воины, и юные рекруты были настолько напуганы
происходящим, что даже опасались говорить о демонах в полный голос,
предпочитая шептаться по углам.
Самым интересным из того, что узнал Конан в таверне, было то, что
большая часть воинов была склонна подчиняться не законному своему
командиру капитану Шамилю, но некоему Хезалю, о котором все говорили с
неизменным почтением.
Конан почувствовал, что он начинает пьянеть, и решил не задерживаться
в таверне сверх меры. Он поднял бокал за здоровье царя и, пошатываясь
направился к своей комнате.

Едва Конан сомкнул глаза, как в коридоре поднялся невообразимый шум.
Он застонал, вылил себе на голову ковш холодной воды и, прихватив с собою
меч, вышел из комнаты.
В тот же миг дверь в комнату Раины распахнулась и оттуда вылетел не
кто иной, как капитан Шамиль, сжимающий в руках меч. Не схвати его Конан
за шиворот, и капитан врезался бы лбом в противоположную стену.
- Отпусти меня, пес киммерийский! - завопил Шамиль. - Я не к тебе
пришел, а к твоей хозяйке!
Конан нахмурился.
- Слушай, приятель, я таки трахну тебя головой о стену! Подумать
только - он еще будет со мной таким тоном разговаривать! А ну-ка, говори:
зачем ты к ней пришел?
- Ты что, сам не понимаешь? - завопил капитан еще громче. - Только
евнухи не знают, что могут делать с женщинами мужчины!
И тут Конан услышал голос Раины:
- Вот уж кто не евнух, так это он! Это вам любая женщина подтвердит,
с которой ему спать доводилось, а женщин таких, я думаю, не меньше сотни
наберется!
Такая характеристика пришлась Конану по душе. Он довольно икнул и тут
увидел появившуюся в дверях Раину. Она была совершенно нага - меч, который
она держала в руках, одеждой считать было невозможно.
- Он не евнух, а я не шлюха, капитан! Убирайтесь прочь, и я,
возможно, отнесусь к происшедшему как к досадному недоразумению. Вы
слышите меня, капитан? Убирайтесь прочь! В противном случае...
- Можно подумать, что я не видел таких, как ты! Твой киммерийский
ублюдок на евнуха действительно не похож, но вот о том, что ты шлюха,
каких свет не видывал, я готов биться об заклад!
Конан решил, что капитан вышел за все мыслимые рамки приличия, и
урезонил его, вонзив ему в плечо свой кинжал.
Шамиль завизжал и принялся проклинать киммерийцев, кинжалы, женщин, а
более всего тех, кто распускает ложные слухи об их, женщин доступности.
Раине его откровения наскучили достаточно быстро. Она приставила к горлу
капитана острие своего меча, после чего тому наконец пришлось замолчать.
- Слушай, приятель, неужели тебе и этого мало? - проворчал Конан. -
Произошло досадное недоразумение. Ты должен извиниться и пойти...
По лестнице поднималось четверо солдат. Шума, поднимаемого ими при
этом, не смогли бы произвести и слоны.
Раина вернулась в свою комнату, Конан же дозволил воинам
беспрепятственно подойти к своему командиру: ему совсем не хотелось, чтобы
они разбредались по всему коридору.
Не прошло и минуты, как Раина вновь показалась на пороге своей
комнаты. Теперь на ней были набедренная повязка и кольчуга; в руках же у
нее кроме меча был теперь и кинжал. Конан засмеялся:
- Лучше бы ты не одевалась - они пялились бы на тебя, как последние
ослы!
- Ничего! Сейчас я им попялюсь!
Выбрав своей первой жертвой воина, стоявшего ближе всех к ней, Раина
стала теснить его к лестнице, не выказывая при том явного желания поразить
того насмерть.
Да, этой женщине отказать в уме было невозможно. Конан довольно
хмыкнул и, перегородив дорогу соратникам бедолаги, с криком сверзившегося
вниз, проревел:
- Ну что, мальчики? Кто первый?
Ставни легко распахнулись, и взгляду Якуба предстала спальня Илльяны.
Нагая волшебница лежала на кровати, забывшись крепким сном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64