Смирнов Алексей
Далеко-близко
Алексей Смирнов
Далеко-близко
1
Ночь осторожно разбавилась светом, но дому было все едино - что свет, что тьма. Даже самый распогожий день превращался в робкого просителя, напрасно томящегося у парадного подъезда, каковой подъезд, понятно, никаким парадным не был, вел в какой-то подозрительный полумрак, предлагая визитерам любую из десяти квартир на выбор, благо внутри разница была невелика. Такая уж развелась публика. Средний доход, коммунальные помыслы, плодоовощные интересы, окна - во двор-колодец, небо - с овчинку, овчинка - не стоит выделки.
В одной из осчастливленных утром, но неблагодарных комнат царило особенное затишье. Свет напрасно пытался пробраться за шторы, повешенные годы тому назад и с тех пор ни разу не раздвигавшиеся. Повсюду лежала пыль где пока еще рыхлая, пушистая, где уже спрессовавшаяся в липковатый налет. Не было ее лишь на книгах, потому что их иногда читали. Отведенная им этажерка являлась, если не считать стулья, первым из трех предметов меблировки. Вторым был круглый стол. А третьим - вместительный древний сундук в железных поясах и с зеленым вензелем, смысл которого был давно утрачен людьми, и теперь секрет знал только сам вензель.
С приходом дня в сундуке началась приглушенная возня. Там, внутри, что-то вкрадчиво пошебуршало, стукнуло и деликатно откашлялось. Потом снова затихло. Через минуту в крайнем из четырех отверстий, просверленных сбоку, возник глаз и какое-то время напряженно изучал пасмурный мир. Затем око скрылось, и, после секундной паузы, тяжелая крышка сундука дрогнула. Она стала медленно откидываться, толкаемая бледной длинной ногой в шерстяном носке. Обитатель сундука действовал с предельной осмотрительностью. Было ясно, что он стремится избежать всяческого шума. Квадрат стены, соседствовавший с сундуком, был умышленно обит войлоком для смягчения удара. Несмотря на эту предосторожность нога, когда крышку сундука стали отделять от стены считанные сантиметры, видимо напряглась. Обозначились голубые вены, движение замедлилось - и - несильный толчок - крышка, выйдя из-под контроля, одолела мизерное расстояние и с еле слышным хлопком уткнулась в войлок. Нога, не расслабляясь, замерла в воздухе и нервно выжидала, затем облегченно улеглась обратно в сундук. После этого выспавшийся хозяин сундука сел.
Был то молодой субъект по имени Карп, лохматый донельзя, с пушистыми усами и почти что с бородой, ибо уже несколько дней он не брился. Лицо выглядело, как и положено поутру, заспанным, но глаза Карп не щурил по причине обычного для его жилья сумрака. В них застыл ужас, но постепенно это чувство таяло, уступая место благостной расслабленности. Карп глубоко, с наслаждением вздохнул и медленно погладил сундучий бок, наливаясь убежденностью в прочности убежища и общем благополучии вокруг. Не так давно ему случилось хлебнуть лиха по милости спятившей соседки - существа, которое Карп, повстречай на улице, и не признал бы, поскольку мало интересовался другими существами. Однако вмешался случай - что другое могло поселить в одной квартире сразу двух индивидов с необычной склонностью укладываться на ночь в сундук? Фантастическое совпадение, но бывает и не такое. Разделяла их жалкая фанерная стена. Правда, причины, побуждавшие соседей поступать ночами именно так, а не иначе, были различные. Женщину страшно донимал шум: человек, живший этажом выше, обувался в тяжелые ботфорты с подковами и шпорами, делая это нарочно, с единственной целью топать до третьих петухов и мешать ей спать. Соседи снизу отличались еще большим коварством: с наступлением ночи они напяливали высокие шлемы с длинными острыми шипами на темени и начинали прыгать, метя остриями в потолок, стремясь досадить ей посредством сотрясения паркета. В комнате слева родилась мода на шумные молебны в честь Верховного Космического Существа. А в комнате справа - как раз в той, где завелся Карп- в последнее время пустились в отчаянный загул. Еженощные оргии и дебоши становились все более неуправляемыми и требовали принятия мер. Милиция уже привыкла к жалобам жертвы и не спешила возбуждать дело по факту явления Космического Существа, но на сигнал о дебошах пришлось отреагировать. Наряду при виде спального ложа жалобщицы все стало понятно, незамедлительно была приглашена другая, более компетентная служба. Ее сотрудники согласились увезти хозяйку в местечко поспокойнее. А заодно - для очистки совести - заглянули и к соседу, где с изумлением обнаружили почти такой же сундук. Его владельца, до того мирно спавшего, решили, нарушая мелкие формальности, захватить от греха подальше с собой. И вот, совсем недавно, его вернули обратно домой, уверившись в полной безобидности Карпа и вынеся вердикт: опасности для себя и окружающих не представляет и при желании лечиться может делать это амбулаторно. Время, проведенное Карпом вне скорлупы в обществе мычащих, замкнутых на себя созданий, вспоминалось ему лютейшим адом. Лишенный возможности скрыться надежнее, чем под тонким байковым одеялом, он, оказавшись сродни улитке без раковины, переживал нестерпимое иссыхание водянистой плоти. Карп любил одиночество, любил прятаться, делая это постоянно, сколько себя помнил, и стремление это главенствовало в его жизни. Он попытался проделать такую штуку и в больнице, едва его привезли, но не на тех нарвался, был мгновенно обнаружен и заработал укол, спрятавший его на всю ночь в колючие, мрачные пропасти лекарственного небытия.
Но все завершилось хорошо, и Карп снова очутился дома. Он с надлежащей серьезностью поблагодарил Бога за причиненное зло, подарившее ему радость контраста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11