Все это было произнесено громко и отчётливо, без пауз и знаков препинания и в присутствии одной медсёстры, одного врача, трех чрезвычайно заинтересовавшихся больных с соседних коек и цветного санитара, который стоял неподалёку, делая вид, что убирает, и, конечно, не пропустил ни слова.Сай Грайндер уже не прислонялся к стене. Он стоял навытяжку, руки его нервно подёргивались, лицо было мучительно напряжено, в глазах застыла боль. Он понял, что жил пустыми мечтами, и лишь теперь услышал от этой костлявой ведьмы всю правду о себе, и никакими занятиями ему этой правды не изменить. И когда миссис Килигру замолчала, переводя дыхание, он шагнул вперёд, отодвинул её плечом — не для того, чтобы нахамить или причинить ей боль, а просто потому, что находился в трансе, как человек, поражённый внезапно открывшейся истиной, — и вышел на улицу.
После этого Сая Грайндера не видали в долине Спотвудов восемь лет. Он не простился с Кэсси Килигру, не оставил ей записки; единственное, что у неё осталось, — это воспоминание о том, как с окаменевшим лицом и квадратными плечами он долго, бесконечно долго шёл от неё к дверям больничной палаты, а она глядела ему в затылок. Если бы он хоть раз обернулся и поглядел в её сторону, она поднялась бы с койки, в бинтах и гипсе, в этом ужасном белом балахоне, который на неё напялили, и кинулась бы за ним, и никогда, никогда бы с ним не рассталась. Но он не обернулся.И когда она увидела, как за ним закрылась дверь, она подумала: «Я ему не нужна. Ему нужно что-то другое».И ночь за ночью, снова переживая прошлое, символом которого сделалось воспоминание о его квадратных плечах, уходящих от неё прочь она стала испытывать отвращение к его былым ласкам — ко всем объятиям и поглаживаниям, которые так стойко выносила, и с ещё большим отвращением вспоминала о своём собственном возбуждённом дыхании, о своих влажных губах и рыданиях. Лёжа в темноте, она чувствовала, как далека она от прежней Кэсси Килигру. Та словно навсегда осталась сидеть на траве у освещённого закатом ручья или на заднем сиденье чужого драндулета. Она закрывала глаза и явственно видела ту Кэсси Килигру, неподвижную, как брошенная кукла. Несостоявшаяся любовь Кэсси Килигру теперь вызывала у неё отвращение, жалость и грусть.А Сай Грайндер в тот же день отправился на запад, предварительно разыскав хозяина разбитого драндулета и отдав ему двести из пятисот семидесяти пяти долларов и сорока трех центов, скоплённых за два года. Но перед уходом он собрал все учебники и руководства, присланные ему заочным инженерным училищем, и методично побросал их в нужник у себя во дворе. Теперь, когда он познал всю правду о мире и о себе, эти игрушки ему не понадобятся.Он ушёл пешком. Он намеревался пунктуально следовать своей судьбе, которая, как он понял, велела ему ни к чему не стремиться. И когда после восьми долгих лет упрямства, риска и унижений, восьми лет, проведённых на нефтяных промыслах, в шахтах, на чужих полях и на лесоразработках, на Тихом океане в битве за Тараву и Иводжиму, Сай Грайндер вернулся домой, он хотел этим доказать самому себе, что долина Спотвудов значит для него не больше, чем любое другое место.Теперь он мог топтать эту землю, плевать на неё — ничто его здесь не интересовало. Он поселился в лачуге, где прежде жил старик Бадж. И однажды утром, вскоре после возвращения, сидя орлом над дырой того самого нужника, в который когда-то побросал свои учебные пособия, Сай, безудержно расхохотавшись, вдруг понял: чтобы исполнить последнее предначертание судьбы, которой он следовал с таким упорством, ему осталось только жениться на Глэдис Пигрум.Возвращение Сая Грайндера не вызвало никаких перемен в жизни Кэсси. Просто настала очередная фаза долгого процесса, текущего незримо, тайно, словно подземный поток, процесса, который в один прекрасный день привёл к тому, что она приняла наконец и казавшееся ей невероятным бегство Сая Грайндера, и вообще жизнь. Даже его женитьба на Глэдис Пигрум не потревожила её. Все шло своим чередом. Сай Грайндер был создан природой в точном соответствии с потребностями Глэдис Пигрум. В великой головоломке мира все стало на свои места.Ко времени возвращения Сая Грайндера сама Кэсси была уже почти восемь лет замужем.
В тот год, после бегства Сая Грайндера на запад, Кэсси жила под неусыпным материнским оком, чувствуя, что своей личности, своего места в мире у неё нет. Её понимание мира и самой себя шло только через познание Сая Грайндера; с его исчезновением исчезла и Кэсси Килигру. Иной раз ей казалось, что даже кожа её помертвела, как помертвела душа, потому что, прикасаясь к вещам, она будто не ощущала их. Потом её послали присматривать за тётушкой, сестрой отца, бывшей замужем за Сандерлендом Спотвудом: тётушка заболела чахоткой.В глазах миссис Килигру союз фамилии Килигру с фамилией Спотвуд был единственным достоинством её мужа, неудачника и недотёпы; чтобы скрепить этот союз, она предложила послать Кэсси в дом Спотвуда и, без труда преодолев сопротивление Густава Адольфа, провела свою идею в жизнь.Последствия этого события оправдали и даже превзошли ожидания миссис Килигру: и трех месяцев не прошло с того дня, как Джозефина Килигру-Спотвуд легла в схваченную январским морозом могилу на фамильном кладбище Спотвудов, а Кэсси уже заняла место покойной в постели Сандера. Местные сплетники засвидетельствовали этот брак задолго до его освящения. Всякому в долине было известно, что Сандерленд Спотвуд не тот человек, чтобы позволить приличиям или законам стать на его пути.Главными чертами Сандерленда считались прямота, грубость, бессмысленная удаль и скотство, и поступки его в общем подтверждали такую репутацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89