Майя отвлеклась от псов. Зуб ныл все сильнее. Она провела языком по припухшей десне. Вздохнула. Похоже, все-таки придется идти к врачу…
Карине уже принесли заказ и, изящно орудуя ножом и вилкой, она поедала салат, состоявший из полупрозрачных ломтиков экзотических фруктов, овощей и сбрызнутый бальзамической заправкой.
– Как Зис? – Карина отпила вина.
– Нормально, – Майя не любила обсуждать с сестрой своего напарника.
Зис был уверен в том, что Майе вообще не нужны собеседники, она терпеть не могла болтать с подружками, да их у нее и не было. Тем более у нее не было желания говорить о Зисе с Кариной. Как бы ни складывались их отношения, она считала Зиса частью своего мира, а пускать в свой мир сестру или еще кого-то она не собиралась.
Майя взглядом поманила официанта. Но не тут-то было. Он даже бровью не повел. Здесь недолюбливали Майю за неформальный вид и независимый нрав. Майя отвечала тем же, грубила и не оставляла чаевых. Карина заметила злобный огонь, вспыхнувший в глазах сестры.
– Федор, подойди, – позвала она официанта. Естественно, к ней он подскочил немедленно и изогнулся льстивой водорослью. «Подхалим поганый», – подумала Майя.
– Слушаю вас, – пропел он, обращаясь к Карине.
– Скажи ему, что я хочу кусок шоколадного пирога и еще воды, – с ненавистью глядя прямо в глаза официанту, сказала Майя. Карина усмехнулась.
– Федор, принеси воду и шоколадный десерт. Спасибо. Официант испарился, Майя презрительно проводила его взглядом.
– Что б ты упал за дверью!
Карина только брови подняла и закурила. Она любила Майю, но хорошо понимала, с кем имеет дело, поэтому вела себя с сестрой, как той хотелось – просто, жестко и быстро. Причины подспудной неприязни, которую всегда испытывала к ней Майя, были ей понятны. Это поначалу Карина злилась, не чувствуя никакого ответа на любовь и заботу, которыми она старалась окружить приемную сестру. Но со временем осознала, что, возможно, окажись она на месте Майи, ей тоже было бы сложно смириться с тем, что у кого-то было все – мать, отец, дом, детство, воспоминания, друзья, подружки, а у нее – ничего. Только пустой медальон на цепочке.
Родители Карины забрали девочку из савельевского интерната тусклым дождливым утром. История ее появления в приюте была туманна. Рассказывали, что причиной смерти ее семьи стала авария на дороге. Машины столкнулись, погибли все. Малышка чудом уцелела. Домработница Лиза, которая убиралась у них в доме и подрабатывала мытьем полов в савельевском интернате, прожужжала уши матери Карины, каждый день начиная с рассказов о странной девочке, которую недавно привезли в приют, которая почти не ест, не спит и все время молчит, глядя сквозь людей и стены. Неизвестно, какие цели преследовала Лизка, но однажды утром после бессонной ночи мать встала, собралась, взяла с собой Карину и вместе с ней отправилась в интернат.
Карина на всю жизнь запомнила тот день. Она, счастливый и довольный жизнью ребенок из обеспеченной и любящей семьи, как будто остекленела, попав в сырые и темные коридоры приюта. Тоской и печалью были пропитаны серые стены, и никакие деньги мира никогда не сделали бы это место счастливым.
Майя в перепачканном белом платье с поникшим красным бантом на груди тихо сидела одна в общей комнате на своей прибранной постели. В ее глазах была пустота и такая боль, что, мать Карины мгновенно приняла решение.
Вскоре, неожиданно быстро, словно по волшебству преодолев формальности и подписав все документы на удочерение, девочку забрали. Так у Карины появилась сестра.
– Как странно,– сказала Карина, рассматривая свой бокал. – Никогда не замечала, что в воде все отражается вверх ногами.
Майя покосилась в сторону большого стеклянного тюльпана на длинной ножке.
– Вода работает, как линза, – нехотя произнесла она, всем видом давая понять, что у нее сейчас нет никакой охоты вдаваться в тонкости фокусов изображения.
Некоторое время они обе молчали, наблюдая за тем, как в прозрачном отражении ехали колесами вверх автомобили и совсем близко к окну, вниз головой прошел какой-то мужчина в темном плаще.
– Чего хочет этот следователь? – спросила Майя. Карина пожала плечами и отодвинула бокал с перевернутой улицей в сторону.
– Я думаю, они просто опрашивают всех, с кем Меньшикова встречалась в последние дни.
– Опрашивают или допрашивают? – не успокаивалась Майя.
– Пока опрашивают. Не волнуйся, это ненадолго… Майя дернула плечом.
– Я не волнуюсь.
Подошел официант, поставил перед Майей огромную тарелку с шоколадным ломтем сдобы, разложил приборы, налил воды в стакан. Когда он, наконец, убрался, Карина заговорила.
– Нам нужна новая съемка. Мы не можем использовать материал с Меньшиковой.
Майя кивнула, понятное дело, конечно, не можем. Сестра достала из кармана визитку, протянула ее Майе. Та взглянула на нее и удивленно подняла брови.
– Антон Вольский… Твой бывший муж – кандидат на замену?
Карина усмехнулась.
– Нет, адрес на обратной стороне.
Майя перевернула визитку. Там было нацарапано:
«…переулок, дом 14, квартира 7. Зинаида. Варвара. Телефон…».
– Кто это? – спросила Майя, откладывая визитку и возвращаясь к своему десерту.
– Сложно сказать… Они недавно переехали в город, Зинаида, то ли жена какого-то архитектора, то ли сама художник, я не поняла, девочка – ее дочь. Марго их не знает, они сами нашли ее. Зинаида позвонила, сказала, ей посоветовали обратиться к Марго по поводу реставрации какой-то старинной клетки. Та сообщила, что давно этим не занимается, что она работает арт-директором в журнале, но может посмотреть и кого-нибудь посоветовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99