– донеслось до Галины.
Она только вздохнула и повернулась в сторону давно растворившихся в темноте красных фонарей.
– Ой, спаси и помилуй… – прошептала Галина и перекрестила воздух.
Словно в ответ ей, тоскливо взвыла электричка. Галина вздрогнула, зябко передернула плечами и пошла в сторону Исидора, то ли крестящего, то ли предающего анафеме местного алкаша Митьку с его друзьями.

Майя и Зис

Лифт, гудя и поскрипывая, тащился наверх. Майя стояла, прикрыв глаза, и отсчитывала этажи: «…третий, четвертый…»
Она старалась ни о чем не думать. «…Шестой, седьмой…» Ни о чем не думать не получалось, Майя твердила: «…девятый, десятый…»
Наконец кабина дернулась, встала, двери расползлись в разные стороны. Майя постояла, разглядывая серую стену, на которой рукой интеллигентного хулигана было нацарапано: «Семен Иванович– подонок». Внезапно, словно от сочувствия к неизвестному Семену Ивановичу, на ее глаза навернулись слезы.
– Что со мной?! – она тряхнула головой и вышла на лестничную площадку.
Майя уверенно вдавила кнопку звонка квартиры Зиса. Скорее бы, скорее… Сейчас он откроет дверь, впустит ее в квартиру, они пойдут на кухню, нальют вина, Зис достанет из холодильника какую-нибудь еду, сядет рядом, и все отступит, забудется. Над городом наконец прольется дождь, смоет все лишнее, и опять станет легче дышать…
Однако за дверью было тихо. Майя прислушалась и опять нажала на кнопку. Потопталась на месте. Приложила ухо к двери. Позвонила еще. Ничего. Вообще ничего. Тишина.
И вдруг Майя сорвалась. Она изо всех сил заколотила в дверь руками и ногами. Валериан, который недавно брал штурмом эту же квартиру, ей в подметки не годился. Майя била кулаками по гладкой доске, пинала ее ногами и кричала во весь голос.
– Открывай, открывай, я сказала! Мне все равно – заснул ты, выпал из окна, повесился! Открывай! Открывай…
Внезапно дверь открылась. Но не перед ней, а за ее спиной. Громыхнуло замками, и низкий женский рык раздался на лестничной площадке.
– Эй-эй-эй! Дамочка! Вы чего это тут устраиваете?
Майя развернулась. Перед ней, уперев руки в мощные бока, стояла соседка Зиса, Лилианна Леопольдовна. Майя пару раз имела удовольствие прокатиться с ней в лифте и успела насмотреться на это чудо. Сто килограммов живого веса, накладной шиньон, прокисшие лет пять назад духи и короткая бычья шея. Судя по тому, как во время тех же поездок Лилианна Леопольдовна сопела в сторону Майи, та ей тоже не нравилась. Теперь они стояли друг перед другом, их ноздри дрожали. Над домом прокатились звуки грома.
– Вы на часы-то смотрели? – Лилианна, словно перед боем, сняла с переносицы очки, аккуратно сложила их и убрала в карман фартука.
Майя смотрела не на часы, а в мясистую переносицу и представляла себе яблочко мишени, располагавшееся аккурат между пустых водянистых глаз.
– Чего, бабочки ночные? Целыми днями спите, а по ночам тут бардак устраиваете! – клокотала Лилианна Леопольдовна.
Майя не спешила. Мысленно она натягивала тетиву и, придерживая пальцем стрелу, направляла ее в крошечную точку на лице этого чудовища.
– Чего молчишь, ты, кошка драная? Сказать нечего? Длинная стрела с разноцветными перьями, привязанными к концу, и заостренным и заточенным острием, прошила воздух, приближаясь к тупому лбу соседки. Кончик, разрывая ткани и кроша толстую кость, вошел в мозг…
В этот момент за спиной Майи заскрежетали двери вынырнувшего из глубин дома лифта. Из кабины вышел Зис и застыл, принюхиваясь к запаху электричества, скопившемуся, видимо, в преддверии грозы на площадке. Что-то подозрительное показалось ему в позе Лилианны, но он не стал ни во что вникать и ни в чем разбираться. Поприветствовал кивком соседку и, гремя ключами, увлек Майю за двери своей квартиры.
Все это произошло очень быстро. Внезапно из поля зрения распаленной Лилианны исчезли и объект, и субъект, и смысл, и повод, и причина схватки. Разоряться на пустой лестничной клетке было ниже ее достоинства. Однако она на всякий случай смачно призывно выругалась, подождала пару минут, не выйдет ли к ней враг, и, с сожалением убедившись, что бой закончился, так и не начавшись, захлопнула за собой дверь.
Майя миновала темный коридор, толкнула дверь, вошла в комнату и упала на кровать. Зис, на которого на входе обрушились пустые кофры из-под штативов, замешкался.
– Чего ты ее слушаешь? – донесся до Майи его голос. – Она два года не работает, настрочила пятнадцать жалоб на соседей, влезла в два разбирательства, нашла адрес международного суда, будет писать донос на то, что за стеной бульдог храпит по ночам. Она же ненормальная. Ты слышишь? Майя…
Зис отбросил прицепившиеся к нему кофры и шагнул в спальню. Майя лежала на кровати, откинувшись на спину, и рыдала, закрыв лицо ладонями.
– Майя…– растеряно встал на пороге Зис.
– Где ты был? – простонала она из-под ладоней. – Сколько можно? Тебя все время нет… Уже столько дней. Телефон не отвечает…
– Майя…
Зис вошел в комнату, склонился над ней и сжал в объятиях это хрупкое, сотрясающееся от рыданий тело.
–Я звоню тебе, а тебя нет!… Все время нет. Почему? Ну почему?!
Если бы Зис приехал всего на пару минут позже, наверняка Майя отвела бы душу на Лилианне. Если бы он был дома, когда Майя позвонила в его дверь, возможно, ничего не случилось бы. Если бы он не заболел и все эти дни был с ней… Чего гадать. У Майи в душе, как в музыкальном инструменте, были натянуты и перетянуты все струны. Они готовы были лопнуть, а она сама – взорваться. Она и взорвалась у него в руках.
Майя так билась в его объятьях, что Зис ослабил хватку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99