«Мак Дональде» изобразил меня на метровом плакате жующим гамбургер.
После чемпионата мира-82 и фола против Баттистона моя популярность временно пошатнулась. Из любимца я превратился в сукиного сына. Кому нужно, чтобы их товар рекламировал костолом? От краха меня спасло среди прочего и письмо от Альфа Бенте, совладельца «Адидаса», опекающего сборную.
По смыслу письмо было примерно таким: мы будем сотрудничать и дальше. Ошибки совершает каждый. Их нужно поскорей исправлять. Уверен, что вы так и поступите. Мы по-преждему доверяем вам.
Альф не пытался ничего приукрашивать. Тем не менее, несмотря на скандал, он остался на моей стороне. Таких партнеров не предают. Так что я проявил упрямство, когда в «Кельне» вспыхнула борьба за власть между «Адидасом» и «Пумой».

«Адидас» – «Пума»: гонка слонов

Высокомерие до добра не доводит. Неприятности начались с 1984 года. «Адидас» спокойно почивал на лаврах, находясь в полной уверенности, что клуб «Кельн» на веки вечные приписан к его епархии. Что могло произойти, если фирму успешно представлял сам Вольфганг Оверат. «Адидас» легкомысленно злоупотреблял симпатиями кельнцев, тем временем люди «Пумы» разворачивали свою акцию. Они установили контакты как на уровне правления, так и с игроками и тренерами. Затем приступили к их обработке. Руководство «Кельна» получило предложение осмотреть предприятие «Пумы», разумеется, ни к чему не обязывающий визит.
Никому и в голову не приходило, что кельнцы могут переметнуться к «Пуме». Наоборот, планировались переговоры между клубом и «Адидасом». Подготовительную работу осуществляли Вернер фон Мольтке, руководитель рекламного отдела «Адидаса», и Вольфганг Оверат. Оба долго договаривались с президентом клуба Петером Вайандом. Все вопросы были урегулированы. Дело было только за поездкой в Герцогенаурах: там предстояло подписать договор.
Главу «Адидаса» Хорста Дасслера представлял его заместитель доктор Мартенс. Новый договор лежал на столе. «К сожалению, Мартенс не располагал ни знаниями о футболе, ни чутьем психолога», – жаловались впоследствии руководители «Кельна». Мартене попытался при помощи мелких вполне допустимых уловок и так называемого искусства ведения переговоров изменить некоторые абзацы, а кое-что даже вычеркнуть вообще. Кельнцам показалось, что их хотят провести. От этой невиданной наглости у них перехватило дыхание. Они почувствовали, что у них вот-вот вырастут ослиные уши.
«Адидас» заверял впоследствии, что исходил только из добрых намерений. Нужно было лишь уточнить некоторые детали, в том и заключалась цель этой поездки. Бесспорно одно: переговоры продолжались несколько часов, прежде чем они пришли к взаимоприемлемому варианту. Договор предстояло подписать. Было поздно. И секретарше нужно было заново отпечатать текст. «Не стоит, – сказали кельнцы (по утверждению «Адидаса»). – У нас еще есть время. Подписать можно и завтра».
Согласие было скреплено рукопожатием.
Тактика или недоразумение? Как бы то ни было, дух недоверия витал над ними.
Клуб в ту пору располагал предложением «Пумы». Как и в случае с «Адидасом», речь шла о миллионах. Руководство «Кельна» сочло за признак хорошего тона проинформировать в тот же вечер шефа «Пумы» Армина Дасслера о том, что договор с «Адидасом» – дело практически решенное. Офис «Пумы» тоже находится в Герцогенаурахе. Дасслера из «Пумы» зовут Армином. Адидасовский Дасслер приходится ему двоюродным братом, его зовут Хорст. Они заклятые враги.
Кельнцы нанесли «Пуме» короткий визит, их ожидал сердечный прием. Шеф фирмы остался дружелюбным, вежливым, предупредительным. Джентльмен. Насколько я знаю нашего Петера Вайанда, его чувствительность и слабость к лести, визит этот должен был прийтись ему по вкусу. После холодного душа в «Адидасе», где их встретил лишь несчастный «фокусник-подмастерье», позволивший себе наглое крохоборство… В «Пуме» же прием им оказывает сам гранд-сеньор, демонстрирующий, как проигрывают с достоинством.
По пути домой впечатлительные кельнцы предались размышлениям. Они спрашивали себя: нужен ли им такой высокомерный партнер, как менеджер «Адидаса»?
На следующей неделе Петер Вайанд добился того, чтобы правление ответило «Адидасу» отказом. Возобновились переговоры с «Пумой». Армии Дасслер подтвердил свое заманчивое предложение. «Адидас» грозил юридическими санкциями. Крайне уязвленный этим, Вайанд стоял твердо. И «Пума» своего добилась.
Произошло это лишь потому, что «Адидас» позабыл о простейших психологических правилах ведения дел. Только и всего. А подо мной, ставшим из благодарности верным сторонником «Адидаса», вдруг разверзлась преисподняя. В контракте, заключенном мною с «Кельном», ясно записано, что на любую свою деятельность, помимо футбола, я должен получить разрешение. Это касается и заключения контрактов на рекламу. Клуб теперь был окончательно связан с «Пумой». Немыслимо, чтобы кто-то из игроков стал исключением из общего правила. «Согласно нашему контракту, абсолютно все игроки должны выступать с эмблемами «Пумы», – однозначно требовал Армии Дасслер. – Я не потерплю отступлений!»
Я оказался в тупике. Оставаться верным «Адидасу» означало перейти дорогу «Пуме». Последовал десяток заседаний с правлением «Кельна», бесконечные переговоры с менеджером клуба Михаэлем Майером. Контракт с «Адидасом» истекал 31 декабря 1986 года. Договор между «Пумой» и клубом вступал в силу с июля 1985-го. Что делать? В конце концов я не мог появиться в воротах нагишом, чтобы не обидеть ни тех, ни других.
Перспектива становилась все более неопределенной, стороны прочно окопались на своих позициях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53