210 Расскажи, Телевтанта-фригийца дитя,
Обо всем: ведь тебя, хоть и пленница ты,
Как жену возлюбил бурнострастный Аякс,
Тебе ведомы все его думы.



Текмесса
Как в слова мне облечь несказанную боль?
Тяжелее ведь смерти лихой моя весть!
В эту ночь, помраченный безумия мглой,
Свою славу Аякс на позор променял.
Посмотрите: там преют под сенью шатра
Бездыханные туши; струится с них кровь;
220 Это – жертвы несчастного мужа!


Коммос


Строфа


Хор
С какой ты к нам вестью,
Вестью несносной, нещадной пришла
Сказать о гневном муже!
Эта ли весть на устах у данайских вождей,
Эта ли весть множится в толках?
Грядущий миг бедствия полн;
Смерть над тобой нависла, Смерть над тобой нависла… – Аяксу угрожает расправа се стороны возмущенного войска. Ср. 254–256, 408 сл.


О вождь, ты, что свой меч
230 Поднял рукой безумной
На весь скот и на пастырей всех
Единой черной казнью!



Текмесса
Ах, оттуда пришел и оттуда пригнал
Он сплетенное вервием стадо домой.
Тут одних он, на землю повергши, заклал,
Иль ударом меча пополам разрубил.
Два барана остались. Из них одному
Отсекает язык он и голову вмиг,
240 А другого, стоймя ко столбу привязав,
Он сечет двухконечным свистящим бичом,
Изрыгая ужасные речи – злой бог
Его им научил,
А не смертного ум человека.


Антистрофа


Хор
Пора и нам, видно,
Робко покровом главу осенив,
Искать спасенья в бегстве
Или, к весельным уключинам дружно подсев,
260 Синим волнам судно доверить.
Таких угроз речи полны
Двух против нас Атридов!
Боюсь, близок наш час:
Каменный плащ грозит нам,
Грозит нам и Аяксу; а он
В тисках безумья страждет!



Текмесса
Их уж нет. Как тот ветер, что с юга шумит,
После страстных порывов без яркой грозы
Утихает – так в нем ослабела болезнь.
Но, прозрев, он лишь новую чувствует боль –
260 И не диво: сильнее та рана горит,
Что своей же рукою себе ты нанес,
А не принял от вражьей десницы.



Корифей
Коль он прозрел, надеюсь на удачу:
О прошлом зле не тяжела забота.



Текмесса
Чтоб выбрал ты, когда б свободу дали:
Сам быть счастливым, огорчая близких,
Или делить с печальными печаль?



Корифей
В двойном несчастье больше зла, жена.



Текмесса
Так вот: болезнь прошла, а горе нет.



Корифей
270 Какое горе? Я тебя не понял,



Текмесса
Пока болезнь Аякса осеняла,
Он наслаждался бедствием своим,
Хоть нам, разумным, был причиной горя.
Теперь же спала с глаз его завеса,
И что ж? Он сам отчаяньем охвачен,
А нам не легче стало. Так-то вправду
Одно он горе на два поменял.



Корифей
Да, ты права. Тем более боюсь я,
Удара божества: как быть иному,
280 Когда больней здоровье, чем болезнь?



Текмесса
Больней, бесспорно. Все ты понял ныне.



Корифей
Но в чем начало стольких лютых зол?
Все расскажи: товарищи мы в горе.



Текмесса
Тебе я все, как другу, расскажу.
В полнощный час, когда кругом потухли
Огни лампад вечерних, меч схватил он
И в безнадежный устремился путь.
Я вскрикнула в испуге: «Что с тобою,
Аякс? Без зова, без вождей приказа
290 Затеял дело ты? Трубы не слышно,
И мирно дремлет весь ахейский стан!»
Но он старинным мне ответил словом:
«Жена, молчаньем женщина красна!»
Умолкла я, а он один умчался.
Что там он делал, знать я не могу.
Сюда ж пригнал он связанных друг с другом
Быков, собак и белорунный скот.
Тут началась расправа: тех в затылок
Он поражал, тех в горло, тех мечом
Он надвое рубил; иных в оковах
300 Он истязал – людей он, верно, видел,
А не животных бессловесных, в них.
Вдруг он уходит; слышу, как за дверью
Он спорит с тенью Он спорит с тенью… – Текмесса слышала разговор Аякса с Афиной, ср. 91–117.

и клянет Атридов
И Одиссея, и залившись смехом,
О мести, им свершенной, говорит.
Окончив речь, он в дом вбегает снова –
И здесь с трудом в себя приходит он.
Кругом он смотрит – все полно позора.
Тут с криком бешеным главу свою
Ударил он и грохнулся меж трупов
Зарезанных баранов и быков –
Развалиной среди развалин мести,
310 Рукой вцепившись в волосы свои.
И долго так в безмолвии унылом
Лежал он. Вдруг меня увидев, крикнул
С угрозою, чтоб все ему сказала,
Всю правду обнаружила ему.
Мне страшно стало; рассказать решилась
Ему я все, что ведомо мне было.
Но тут завыл отчаянным он воплем –
Таким, какого никогда я раньше
Не слышала. Лишь трус и жалкий, мнил он,
320 Рыданьем громким душу облегчает;
Он сам не плакал никогда, а глухо
Стонал лишь, точно бык рассвирепевший.
А ныне, весь в кручину погруженный,
Ни пищи не отведав, ни питья,
Как пал тогда он, так лежит недвижно
Среди скота, закланного мечом.
И, видно, зло замыслил он: зловещим
И стон его мне кажется, и речь.
Но вы, друзья, – я с умыслом к вам вышла –
Посильную явите помощь мужу.
330 Слова друзей нужны таким, как он.



Корифей
Боюсь, Текмесса, что от бедствий этих
Безумствует в отчаянье Аякс.



Аякс
(в шатре)

О доля, доля!



Текмесса
И я боюсь. Вы слышали, друзья,
Аяксов крик? Как жалобно он стонет!



Аякс
О доля, доля!



Корифей
Он либо болен, либо страшный след
Болезни прошлой дух его терзает.



Аякс
О сын мой, сын мой!



Текмесса
340 О Зевс! Тебя зовет он, Еврисак!
Зачем зовет? Ах, где ты? Горе, горе!



Аякс
Пришлите Тевкра! Где он? Вечно ль рыщет
Он за добычей? Смерть моя настала!



Корифей
Он здраво мыслит.
1 2 3 4 5