..
- Мелвин, забудь эту тему! - фотограф Дженкинс поставил на стол сверкающий "кодак". - Пока ты пил чай у тетки Кроули, полиция арестовала убийцу...
- И кто он?
- Приятель любовницы Стокмана, Стэнли Бердек, клерк из какой-то инвестиционной компании. Я только что с его ареста, фотографии пойдут в вечернем выпуске...
- Как полиция на него вышла?
- Как всегда - сообщение анонимного информатора. Короче, обыкновенная ревность...
- Он уже признался?
- Нет, кричал о своей невиновности, но улики налицо!.. Ребята из Скотланд-Ярда позировали с удовольствием, разве что знак "виктория" пальцами не изображали...
Персонал отеля "Парк оук" разговаривал с репортером охотно, о Стокмане рассказывали в подробностях, неоднократно упоминали некую мисс, посещавшую покойного (брюнетка, яркий макияж, высокие каблуки). О частых телефонных звонках в номер 430 и о многочисленных мужчинах, приходивших к этому постояльцу днем, сообщали уклончиво - "обыкновенные, одеты просто, разные". Разумеется, обмолвились об ужине в ресторане, и о том, что после попойки почти все приглашенные ночевали в отеле. В книге остались записи: "Джон Смит, Джон Доу, Вильсон, Макинтош..." - сплошь вымышленные имена. Хэккет поговорил с официантами, работавшими в тот вечер. Работники ресторана показали копию счета, отозвались о клиентах, как о бандитах и костоломах, но репортер зацепился за фразу: "У того длинного, что в клубном пиджаке, на руке были настоящие швейцарские часы..."
- А герб клуба на пиджаке не помните? - спросил Хэккет.
- Герб был только на пуговицах, я случайно рассмотрел, проще нарисовать, чем на словах... - и в блокноте Хэккета появилась монограмма. Репортер узнал её мгновенно - спортклуб "Северный меч" два раза в месяц давал свою рекламу в "Мэйл". Возвращая блокнот и карандаш, официант добавил:
- Пуговицы, по-моему, были серебряные...
2
Утром следующего дня секретарь спортклуба "Северный меч" рассказывала Хэккету о символике клуба, уговорила купить сувенирный значок, а на прямой вопрос о серебряных пуговицах со вздохом сожаления ответила, что люди мельчают, не ценят истинно прекрасное, в последнее время такие пуговицы покупал только мистер Чарльз С. Боксон, кстати, скоро он должен придти, не пропускает ни одной тренировки, его черный пояс по дзю-до - отнюдь не случайность...
Сначала Хэккет посмотрел на Боксона издалека и понял - он! Высокий, загорелый, физически, видимо, очень сильный; движения не суетные, точные; работает аккуратно и жестко; партнеров бережет, страхует надежно. Подойдя поближе, репортер к характеристике добавил - умные глаза. Все, статья готова!
- Простите, это не вы ужинали несколько дней тому назад в ресторане отеля "Парк оук"? - прямо так и брякнул ему Хэккет.
- Я! А что вас интересует? - ничуть не удивившись, ответил Боксон, похоже, он был готов к разговору на эту тему.
- Я журналист. - Хэккет протянул визитную карточку. - Хочу написать статью о покойном Джозефе Стокмане...
- Старина Джо вспотеет в морге, если я расскажу о нем хоть что-то. Боксон пожал плечами. - Говорят, убийца арестован, зачем ворошить прошлое?
- Вы категорически отказываетесь от разговора?
- Я бы не ставил вопрос именно так... Давайте-ка встретимся через час, например, в Гайд-парке? Это, конечно, не лес, но трава там так же зелена... К тому же, там можно разговаривать без свидетелей, но среди людей...
...Оратор в фиолетовой рясе что-то бубнил перед японскими туристами о неминуемом пришествии Иеговы в ближайшие два дня; в десяти метрах от него другой трибун, в лоснящемся засаленном сюртуке, размахивал рукописными листовками и призывал слушателей идти на Даунинг-стрит с требованием к премьер-министру о немедленном принятии закона о всеобщем запрещении рыболовного промысла, ибо фосфор из организмов умерщвленных рыб вредно воздействует на грядущее поколение.
Гуляющему по Гайд-парку Боксону не доставляло удовольствия наблюдать за данными проявлениями многовековой британской демократии, он старался уйти подальше от истеричных выкриков и глухих бормотаний, не обращая внимания ни на личность говоруна, ни на тему его выступления.
Хэккет же, напротив, часто любил постоять около импровизированных трибун, задавал нарочито глупые вопросы, прикидывался непонимающим, а так как большинство выступавших сами не понимали сущности своих речей, то иногда дискуссия чуть не переходила в драку. Даже в этот раз репортер не удержался и поинтересовался у борца с рыбным фосфором, куда девать рыболовецкий флот Шотландии? Трибун напряженно задумался над ответом и замолчал.
- Не трогай этих умалишенных, - попросил Боксон, - зачем тебе лишний грех...
- Тебе не понять, Чарли, - наигранно вздохнул Хэккет, - ты слишком приземлён...
- Вероятно... Кстати, раньше я думал, что они выступают только по воскресеньям, в уголке ораторов...
- Не обязательно, по будним дням здесь репетируют, к тому же некоторые из них работают в туристических бюро, свобода слова в Гайд-парке - одна из лондонских достопримечательностей...
- Я позвонил в твою газету, меня уверили - ты действительно репортер. Так о чем ты хотел поговорить?
- Ты видел фотографию арестованного убийцы?
- Да, ещё во вчерашнем вечернем выпуске...
- Впечатления?
- Похож на сараевского серба Гаврилу Принципа - такой же никчемный образ и испуганный взгляд!
- Однако бритвой он махнул слишком уж умело!..
Боксон остановился и внимательно посмотрел на журналиста:
- Браво, Мелвин! Мне тоже показалось несоответствующим друг другу такое выражение лица и такое хладнокровие. Тот же Гаврила Принцип летом четырнадцатого стрелял истерично - семь выстрелов, вся обойма, возможно, даже не заметил, как патроны кончились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61