Да, точно местная, но где она раньше скрывалась? В погребе ее, что ли, от развратных студентов прятали?
Анджей, наконец, пришел в себя.
— Что я вижу! — воскликнул он, склоняясь в изящном полупоклоне, — откуда ты, прелестное дитя?
Бледно-розовые, припухшие губы шевельнулись:
— Из Питера.
— Правда? — восхитился Анджей, — а я из Варшавы. То есть, родился я там. При военной академии.
— Да-а? — подняла брови валькирия, — прямо в академии и родился? Я-то, если честно, здешняя. А в Питере учусь. В училище для официантов с английским уклоном.
— Чего? — ошеломленно пробормотал за спиной у Варвари Пудик.
— Ну, иностранцев будем обслуживать. — Она вздохнула, отчего эластичная ткань платья натянулась еще больше, и даже слегка затрещала
Пудик отчетливо хихикнул.
— Ага, — согласился Анджей, — спецобслуживание. Как тебя зовут, фея озера?
— Авелина, — отозвалась фея озера.
И почему это, гадала Варвара, пристрастие к звучным именам пустило корни именно среди сельских жителей?
— Ну и как же ты тут очутилась, Авелина? Прилетела на белых крыльях?
— Мишка Кологреев на моротке подвез, — прозаически пояснила Авелина, — меня подвез, а сам дальше подался, на рыбзавод. Гниль там жаберная завелась.
— Понятно, — глубокомысленно проговорил Анджей, — жаберная гниль.
Авелина отделилась от стены. В молочных сумерках казалось, что она совсем не отбрасывает тени. Она встала, чуть наклонив голову на бок, разглядывая их — только мужчин, спокойно, неторопливо, внимательно… Ни Варвару, ни Леру она словно и не заметила. Светлый прозрачный взгляд миновал Артема, рассеянно проскользнул мимо Меланюка, чуть задержался на Пудике, остановился на Анджее… Девушка сделала чуть заметный, плавный, ленивый шаг и как-то сразу оказалась рядом с Анджеем — тот непроизвольно тоже придвинулся к ней, точно она потянула за невидимую нить…
Лера пожала плечами и, высоко подняв голову, проследовала в дом.
— Я чего тут стою, — пояснила Авелина, простодушно хлопнув золотистыми ресницами, вслед узкой и подчеркнуто прямой удаляющейся Лериной спине, — сигаретки не найдется? Только пошли, спрячемся куда-нибудь, а то отец поймает с сигаретой — убьет.
Анджей великолепным жестом вытащил из кармана пачку Мальборо и массивную зажигалку.
— Прошу, — поднес огонек, — а кто у нас папенька?
— Так Угрюмов же Иван Иваныч… — проговорила фея, изящно округлив розовые губы и выпуская колечко дыма, которое тут же смешалось с наползающим с моря туманом, — Жаль, не с ментолом… Я с ментолом люблю…
— Ага, жаль, — Анджей, скользнул взглядом по плавным округлостям, — пошли, посидим в укромном местечке, а то он такой… убьет… А я, знаете ли, ясновельможная пани, почти иностранец…
Он аккуратно взял Авелину под локоть и повел по тропинке. Варвара глядела, как удаляется, растворяется в холодном морском сиянье белое платье Авелины.
— Вот понтярщик, — брезгливо проговорил Пудик, — Пошли, братцы, что ли? Вон как на пижона нашего накатило.
— Это не он, — вздохнула Варвара, оборачиваясь. Удаляющая фигура Авелины все еще отзывалась молочным светом в самом сердце тумана, — это она… Она позвала, и он пошел… Ты разве не видел?
Ну и дела, думала она, нашлась, значит, и на старуху проруха. И где? В глуши голимой, можно сказать… Леру, впрочем, даже жалко стало. А жалеть, — с горечью констатировала она, — гораздо приятней, чем завидовать.
— Пустой он человек, — бормотал Артем, поднимаясь на крыльцо, — пустой… И как она не видит?
— Ничего себе! — удивилась Варвара, — так ты и вправду втрескался…
— Я не знаю такого слова — втрескался — холодно отозвался Артем.
Тихие книжные мальчики всегда выбирают самых ярких, самых популярных девушек. Как правило, уже кем-то занятых. Интересно, почему — чтобы больше помучиться?
Меланюк распахнул дверь — из сеней дохнуло сыростью.
— Ну, — сказал он, — вот мы и дома.

***
Лера независимо прошла через комнату и села за стол.
Ага, подумала Варвара.
Сама она решительно двинулась к плите — есть никто не хотел, но все хором захотели чаю. И всем было как-то неловко, как бывает, когда вместе собираются несколько малознакомых людей. И сразу разойтись по комнатам неудобно, и говорить не о чем.
В дверь постучали.
Лера быстро обернулась, глаза ее сощурились, затем снова приняли демонстративно равнодушное выражение.
Это не Анджей, подумала Варвара, — он не стал бы стучать. Не в его характере.
— Да? — громко сказал Меланюк.
Он автоматически чувствует себя старшим — и ведет себя как старший. Забавно — руководитель-то формально Шерстобитов.
В сенях появился Угрюмов. В дождевике и сапогах он топтался на пороге. Наверно, пришел посмотреть, как мы устроились, подумала Варвара, но что-то было явно не так. Она вгляделась -
В тусклом свете трепещущей одинокой лампочки Угрюмов выглядел как-то странно — словно и не он вовсе.
Стремительно постаревший, вылинявший, точно за день нечто вытянуло из него все жизненные силы, изжевало лицо, сгорбило спину.
Варвара несколько ошарашено хлопала глазами.
Да это не Угрюмов! — сообразила она наконец. Во всяком случае, не тот Угрюмов.
Взгляд незнакомца рассеянно блуждал по комнате.
— Приехали, значит! — мрачно проговорил он.
— Добрый вечер, — отозвался Меланюк.
— Какое там добро, — непреклонно возразил двойник Угрюмова, — не будет вам добра.
Не спрашивая, он пересек комнату и уселся на хлипкий стул, вытянув ноги в грязных кирзачах.
— Ну, зачем же вы так, — по-прежнему вежливо проговорил Меланюк, — мы никому мешать не собираемся.
— Кто вас спросит, чего вы там собираетесь, — неопределенно ответил вошедший, — а только, нечего вам тут делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33