Жалея ее, Джоди старалась не обращать внимания на шепот теней, притаившихся вдоль изгороди в саду и у стен самого коттеджа. Она все еще видела изуродованные черты Вдовы и проступавшее сквозь них личико невинного ребенка, и слезы струились у нее из глаз.
Иногда она гадала, как ей удавалось искренне сострадать своему врагу и при этом обижаться на друзей за то, что те не могли разделить ее переживания. Они ведь позабыли о случившемся не по своей вине – просто это был мир, в котором доминировала логика, а не магия. И все же Джоди сердилась на них, как будто это не они встретились с волшебством, как будто не они испытали на себе его воздействие…
В одно особенно скверное утро после неприятного спора с Дензилом Джоди отправилась на Мэйб-Хилл – к развалинам Крик-а-Воуз и, зайдя внутрь часовни, села на разрушенную колонну.
Она чувствовала себя подавленной. Она хандрила все эти дни и прекрасно знала почему. Причина была даже не в том, что магия все больше отдалялась от нее: ее угнетало обещание, данное Эдерну Ги, – обещание сохранить первородную музыку в своем сердце и передать ее другим людям.
Она победила Вдову, спасла себя и своих друзей, но самое главное было еще не сделано. Вспоминая первородную музыку, Джоди думала о том, что было утрачено вместе с нею, – не просто магия с ее тайнами и чудесами, но сама гармония земли, все более распадавшаяся по мере отдаления двух миров.
Джоди закрыла глаза, и в рассудке у нее снова поплыло…
Погибшие народы.
Разрушенные надежды.
Увядшая красота, которую сменила безжизненная пустыня, раскинувшаяся в обоих мирах и в сердцах ее обитателей.
Джоди еще помнила об этом. Но чувствовать уже не могла.
«Эдерну следовало выбрать для этой миссии кого-нибудь другого, – подумала она. – Зря он вошел именно в мой сон».
Но что если у него не было выбора? Что если она являлась его последней надеждой?
При этой мысли Джоди окончательно пала духом.
«Наверное, я там, где и должна быть, – с горечью сказала она себе. – В руинах церкви, выстроенной на кургане… Богослужение на костях мертвецов… Место, где умирают мечты».
Девушка тонула в своей депрессии.
Она огляделась, и все вокруг вдруг показалось ей таким унылым, словно кто-то затянул ее разум погребальным саваном.
Первородная музыка? Лучше назвать ее утраченной. Утраченной навсегда.
Даже если ей удастся отыскать эту музыку вновь – как она донесет ее до остальных? Кто сможет услышать и удержать ее? Если она, вдохнувшая ее древний ритм в самом Призрачном Мире, сейчас могла вспомнить только слабое эхо, то чего же можно было ожидать от других?
И потом, что бы это дало?
Ей, Джоди, представился шанс сделать что-то значимое. Она мечтала о нем всю свою жизнь, но, получив, так и не смогла использовать.
Она упустила его.
Как и музыку.
И это было поистине мучительно: хранить в себе воспоминания, не в силах более испытывать эмоций. Они были где-то совсем близко и вместе с тем бесконечно далеки от нее.
Вот если бы…
Джоди вскинула голову, услышав какой-то звук. На мгновение ей показалось, что это музыка, однако она ошиблась. Это была не музыка. И не ветер. Это был тихий зловещий смех, доносящийся из темного угла…
Джоди посмотрела туда.
– Что ж, давайте, – сказала она. – Смейтесь. Вы ведь победили…
Победили, победили, победили…– зашептали тени.
И тут Джоди задумалась: тени победили… А в чем, собственно говоря, заключалась их победа?
Что если в ее отчаянии были виноваты вовсе не тени, погубившие Вдову, а она, Джоди? Что если они дразнили ее не потому, что победили, а потому, что она сама согласилась признать свое поражение?
Девушку неожиданно осенило.
Вскочив на ноги, она быстро выбежала из мрачных стен разрушенной часовни на солнечный свет. Джоди снова огляделась и удивилась тому, что еще пару секунд назад пребывала в столь мрачном настроении.
Все вокруг казалось чудесным: и изгороди, и простиравшаяся за ними пустошь, и видневшиеся вдали крыши городских домов, и развалины старой часовни… Открывающийся с вершины холма вид был так прекрасен, что Джоди захотелось петь. И зачем люди запираются для своих богослужений в пышных каменных зданиях, тогда как настоящее великолепие находится прямо за их порогом?!
Проклятие! Все это время ей мешало только собственное неверие! Разве можно оправдывать отказ от борьбы тем, что Дензил и остальные позабыли о встрече с магией? Но она-то, Джоди, о ней еще помнит! Пусть не все, но этого достаточно для того, чтобы не сдаваться.
Конечно, она не способна изменить мир в одночасье. Но она может начать это делать – пусть ее вклад будет невелик, но это лучше, чем ничего.
Предстоящая задача вдруг показалась Джоди по-детски легкой, и в ушах у нее почти отчетливо прозвучало:
Истинная магия мира гораздо проще, чем мы можем себе вообразить.
Она не теряла первородной музыки – да и как можно потерять то, что живет в тебе от рождения? Она не знакомилась с этой музыкой в Призрачном Мире – она узнавала ее там.
– Спасибо! – крикнула Джоди теням, оставшимся позади нее в руинах.
Те ничего не ответили, когда она, перебравшись через изгородь, направилась к Мен-эн-Толу. Впрочем, девушка и не услышала бы их. Сердце ее ликовало. Двигаясь через пустошь, Джоди думала лишь о том, что все эти дни ходила глухой, немой и слепой. Зато теперь она снова различала шелест листвы и звук шагов, пение птиц и дыхание ветра, и в груди у нее рождалась новая песня, которую она готова была нести дальше – навстречу бушующему перед нею разноцветью трав.
Добравшись до «камня с дыркой», Джоди улеглась на землю рядом с ним и посмотрела в небо:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162