Папаша Бродекен – пока ещё крепкий старикан, но, в конце концов, и он станет дряхлым-предряхлым дедом, корявым и скрюченным, как корни старых деревьев. Роза, виноградники, маленький домик – какое заманчивое будущее! Ему оставалось только получить чин капрала, капрала альпийских стрелков – и всё будет в порядке. А потом он с честью вернётся домой, чтобы делать клошмерльское вино, которое стоит в хорошие годы немалых денег.
На расстоянии трёх километров от вокзала, над поворотом, виднеется городок Клошмерль. Кажется, можно достать рукой до его маленьких домиков, но впереди ещё длинные извивы дороги. Глядя на знакомые места, Клодиус Бродекен подумал о том, что вскоре выйдет на главную улицу городка и все увидят его красивую форму, прекрасные икры горного стрелка и его загадочную физиономию – физиономию человека, вылезшего из своей дыры и пожившего в больших городах. Он знал, что не сможет встретиться с Розой Бивак до наступления ночи из-за родителей и горожан, которые принимаются чесать языки, как только увидят рядом девицу и парня. Стало быть, из-за Розы торопиться явно не стоило. А его родители, старые Бродекены, жили совсем на отшибе, в противоположной части городка, в двухстах метрах от мэрии. Как обидно: придётся пересечь городок, ни разу при этом не остановившись. Горный стрелок шёл быстрым шагом, а сукно его формы было довольно плотным. Тело покрылось обильной испариной, несмотря на то, что он расстегнул мундир и даже снял галстук. Эта дьявольская жара вызывала сильную жажду, и Клодиус Бродекен решил заглянуть по дороге в гостиницу Торбайона, чтобы опрокинуть стаканчик вина. У Торбайона он увидит Адель. И тотчас же мысль его обратилась к Адели.
Горный стрелок вспомнил о тех временах, когда он ещё не был призван в армию. В жизни Клодиуса, тогда ещё зелёного юнца, Адель Торбайон занимала особое место, которое восемнадцатилетние пареньки отводят тридцатилетним женщинам, чьи пышные формы служат неким ориентиром и мешают мальчишеским мечтаниям блуждать в царстве бесплодных фантомов. Хотя Клодиус Бродекен встречался с Розой Бивак, он и теперь нередко вспоминал об Адели, испытывая при этом особого рода волнение. От привычек юного возраста не так уж легко отказаться, и Клодиус Бродекен до сих пор предпочитал воспоминаниям о других прелестницах образ Адели Торбайон. С этой женщиной ему было приятнее всего мысленно проделывать всякие любовные штучки, которые, по правде сказать, он никогда не применял на практике: видения всегда изумительно послушны, значительно послушнее тела, с ними можно действовать, не торопясь и не стесняясь в выборе поз. Горный стрелок смотрел на свои отношения с Розой как на нечто прочное и бесспорное, тогда как Адель занимала его мечты и будоражила фантазии. В общем, Адель Торбайон была любимейшей одалиской в маленьком воображаемом гареме, который Клодиус Бродекен составил в результате всевозможных встреч, после того как половая зрелость открыла ему глаза на некоторые стороны человеческой физиологии. Итак, входя в городок своим бравым военным шагом, Клодиус Бродекен снова принялся с удовольствием мечтать об Адели. Удовольствие вполне понятное.
Среди женщин Клошмерля, производящих на мужчин определённое впечатление, твёрдое второе место (сразу же после Жюдит, которая прочно удерживала пальму первенства) единодушно закрепилось за Аделью Торбайон. Полнотелая, по-своему очаровательная брюнетка, она была менее красива, чем Жюдит, и тело её не так ослепляло, но зато к ней легче было подойти. («Потому как она держала кафе».) её пышная грудь подрагивала, но эта лёгкая зыбь волновала душу мужчин. Когда Адель склонялась над столиками, чтобы поставить стаканы, её корсаж мило приоткрывался. Это была поза гостеприимной хозяйки, поза, которая хорошо обрисовывала под натянутым сатинетом изгиб упругой спины, что побуждало посетителей снова заказать вина. У прелестной Адели было ещё одно достоинство: она позволяла посетителям слегка похлопать её по ягодице. Само собою разумеется, Адель разрешала, не разрешая: она делала вид, что ничего не замечает, но была рассеянной ровно настолько, насколько было необходимо, чтобы честно преуспеть в коммерции. Её поведение можно было понять. Такая женщина, как Адель Торбайон, занимавшая второе место по красоте в городке, женщина, к которой руки так и тянулись, не могла корчить из себя недотрогу и прятать свои ягодицы под стеклянный колпак, иначе она наверняка растеряла бы всю клиентуру. Адель Торбайон вела себя подобным образом не потому, что была порочна. Её поведение было вызвано недобросовестной конкуренцией кафе «Жаворонок», расположенного возле мэрии, в верхней части городка. Дело обстояло следующим образом: во время войны в город приехала чета беженцев. Они добились разрешения открыть кафе около главной площади, после чего все стали болтать о Бартелеми Пьешю и беженке, белобрысой бабёнке с Севера, которая пользовалась дурной славой. Вот так-то оно всё и обернулось. Как только кафе начало работать, эта тварь принялась за свои пакостные делишки, с которыми не расстаётся до сих пор. Эта грязнозадая девка позволяет парням лапать себя где попало. Прямо тошно становится, на это глядючи. Из-за этой вертихвостки Адели приходилось не слишком обращать внимание на то, что творится у неё с тыльной стороны. Ведь ставь ты на стол хоть самые распрекрасные блюда – настоящий козий сыр, настоящую свиную колбасу и наилучшие вина Клошмерля, а если ты не даёшь при этом себя пощупать, так тебе же самой в конечном счёте будет хуже. Ведь мужчины заходят в кафе, чтобы получить утехи всех сортов, и ради удовольствия пощупать бабу они даже готовы обделить глотку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116