А в конце концов, он ведь не выдавал никаких государственных тайн, просто перемывал косточки коллегам по департаменту, пересказывал всякие байки, слухи, пересуды и строил предположения. Инкриминировать ему попросту нечего. Он абсолютно чист перед лицом закона.
И всё-таки при каждой встрече Хьюз постоянно чувствовал неприятный холодок в области желудка, словно бы тихий сквозняк пронизывал его внутренности. Малоприятное ощущение особенно усиливалось, когда Брайт требовал от него что-нибудь уточнить или разузнать подробности.
– Но ведь вы его старый приятель, не так ли? – ощерился Карл. – Проявите дружеское участие, навестите его, будьте так добры.
– О'кей, – проворчал Боб. – Я попробую повидаться со Стивом в ближайшее время. Только будьте добры уточнить всё-таки, что именно вас интересует?
– В первую очередь то, насколько он уравновешен. – Брайт немного поразмыслил и уточнил, старательно подыскивая слова: – Не подвержен ли спонтанным вспышкам агрессии. Нет ли зацикленности на чём-либо... В общих чертах, пожалуй, всё.
Он явно чего-то недоговаривал. Знал нечто важное, однако предпочёл об этом умолчать. Невелика беда, Бобу его секреты без надобности, своих девать некуда.
– Понятно, – буркнул Хьюз и залпом допил остатки пива.
Брайт подозвал официантку и расплатился.
– Это очень важно, – предупредил на прощание Карл, сунув аккуратно сложенный листок счёта в пиджачный карман. – Чем скорее вы сможете ответить мне на эти вопросы, тем лучше.
– «Я не вожу телег, не ем овса. Что в силах человека – обещаю», – щегольнул Боб цитатой из Шекспира.
Однако всё складывалось не так быстро, как хотелось торопыге Брайту. Несколько раз Хьюз звонил Паттону, предлагал увидеться, но тот, как назло, отказывался от встречи, ссылаясь на уйму неотложных дел. Дошло до того, что Брайт снова назначил встречу в «Розовом цыплёнке» и потребовал не мешкать. При этом Карл явно нервничал и проявлял крайнее недовольство, видать, начальство устроило ему крепкую головомойку.
Не то чтобы Хьюз проникся важностью полученного им поручения, но в нём зашевелилось жгучее любопытство. Интересно, что ж такого умудрился вытворить старина Стив, раз его взяли в такой оборот...
И вот, наконец-то, долгожданная встреча состоялась. Как всегда, с порцией старого доброго скотча и под тихую старинную рок-музыку. Пожалуй, в этом отношении ни малейших перемен в Паттоне не наблюдалось. Да и во всём остальном тоже. Брайт зря всполошился, можно трубить отбой. Этот вывод принёс Хьюзу немалое облегчение.
Вольготно развалившись в кресле и потягивая помаленьку виски, он краем уха слушал, как Стивен ругает русских на все корки. Для очистки совести всё же следовало проверить его на вспыльчивость. Наверняка вопросы Брайта насчёт спонтанной агрессивности возникли не на пустом месте.
Улучив момент, когда Паттон перевёл дух и приложился к виски, Хьюз небрежно проронил:
– Ты знаешь, старина, с некоторых пор я не люблю все эти зоологические najezdy на русских.
Резким движением Стивен пристукнул стаканом о журнальный столик, так, что льдинки жалобно звякнули.
– Вот как?! Это что-то новенькое. Ты считаешь, что я не прав?!
Подавшись вперёд, он сверлил Боба сузившимися до булавочной остроты зрачками. Что ж, некоторая агрессивность налицо. Впрочем, Хьюз не расценил её как спонтанную либо чрезмерную. При всей своей внешней сухости старина Стивен, бывало, вспыхивал как порох, если ему перечили, задевая за живое. Тем более после второй порции виски.
– Не то чтобы не прав, я этого не говорил...
– А я говорю, что русские стакнулись со всяким отребьем: азиатами, африканцами и латиносами, заломили бешеные цены на сырьё, подгребли под себя мировую экономику, подчистую обобрали передовые страны, – раскипятившийся Паттон принялся вкратце перечислять уже сказанное. – Обрушили доллар, загнали нас в долговую яму. А потом нашли продажных сукиных детей на самом верху, накачали их своими рублями и развалили нашу страну, как гнилую тыкву! И теперь их крылатыми ракетами нашпигованы Аляска и Гренландия! Как ты думаешь, на кого они нацелены?! Какого дьявола они наращивают военное присутствие здесь, на нашем континенте? По-твоему, выходит, это нормально?!
– У медали есть и другая сторона, дружище, – Хьюз примирительным жестом поднял ладонь. – Сказать начистоту, меня давно тошнит от ура-патриотических сентенций. Мы великая нация, то да сё... Согласен на сто процентов! Были великой нацией когда-то.
– О'кей, сэр, но если мы великая нация, то как русские умудрились смешать нас с дерьмом?
– Значит, по-твоему, и «чёрную пятницу» устроили не русские?
– Извини, уж тут мы сами подставились. Напечатали бешеную кучу долларов, ничем не обеспеченных. Хотели скупить весь мир по дешёвке. А потом в один прекрасный день Россия этими бумажками нам залепила по морде. К началу этого века в каждом долларе только пять центов имели реальное обеспечение, и ничем хорошим это кончиться не могло. Так что все претензии к тогдашней Федеральной Резервной Системе. Плесни-ка мне ещё, пожалуйста, – Боб сделал последний глоток и поставил опустевший стакан на стеклянный столик.
– По-твоему выходит, русские совершенно ни при чём? – хмуро спросил Паттон, наливая виски гостю и себе.
– Этого я не говорил, – Хьюз пшикнул в виски содовой воды из сифона, подцепил серебряными щипчиками кубик льда и плюхнул в стакан. – Скажем прямо, было две «холодных войны». Первую выиграли мы, вторую они.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70