Шепоток одобрения раздался вокруг стола. И хотя Латимеру очень хотелось удалиться с деньгами Доминика, перекочевавшими в его бумажник, он не мог отказаться. Это было бы дурным тоном, и уменьшило бы его шансы обобрать юного Франклина. Но победа над Домиником доставила ему огромное удовольствие, придала уверенности в себе, и жажда выиграть еще больше победила.
Игра шла упорно, но быстро, и Доминик выиграл. Откинувшись на спинку стула, он отпил глоток бренди и, не спуская глаз с Латимера, сказал:
– Ну что ж, счет сравняли. А это скучно. Сыграем еще?
Раздраженный проигрышем и уверенный, что это простая случайность, раз он играет лучше противника, Латимер охотно согласился.
По мере того как шел вечер, зрители вокруг столика менялись, одни находили другие развлечения, беседовали, их места занимали другие. Но Ройс и Захарий, как прикованные, не сходили с места. Чувствуя, что происходит что-то необыкновенное, хотя и не совсем в этом уверенный, Даниэль предпочел остаться рядом с ними.
Наступила полночь, потом пробил час, два, свечи догорали, некоторые гости уже прощались с хозяином, но Доминик и Латимер продолжали игру. Около половины четвертого последняя игра кончилась. Мужчины снова сравняли счет. Доминик сказал:
– Похоже, мы действительно равные партнеры. Ну так что, закончим?
Всем своим видом показывая, что ему безразличен ответ Латимера, Доминик лениво перетасовывал карты гибкими пальцами. Но какая-то особенная тишина повисла вокруг, и это заставило Ройса, удобно развалившегося в кресле слева от Доминика, насторожиться. Поведение Доминика его озадачило. Не только потому, что он сел играть с Латимером, но и то, как он играл. И вдруг до Ройса дошло, что Доминик намеренно позволял Латимеру отыгрываться. Выпрямившись, он взглянул на друга, и подозрение, что тот сам строил игру, укрепилось. Доминик притворялся равнодушным, хотя горел желанием сыграть с Латимером еще раз, и, если Ройс правильно понял, то на очень высокую ставку. Все предыдущие партии должны были усыпить бдительность Латимера, заманить его в ловушку.
Тот хладнокровно обдумывал предложение Доминика. Желание сорвать большой куш у этого человека боролось с предчувствием опасности. Однако внешне все выглядело пристойно. Он уверил себя, что ему не везло случайно, ведь он много раз за вечер выигрывал. Кроме того, Джордж Франклин наблюдал за ним, а Латимер не хотел, чтобы молодой человек разочаровался в нем как в партнере. Он задумчиво посмотрел на сидевшего напротив Доминика, заметил потяжелевшие веки, пустую рюмку у его локтя. Он взял свою и отпил.
– А не хочешь ли ты продолжить? – спросил Латимер.
Доминик вежливо отвечал:
– Все зависит от твоего желания. – И, подозвав слугу, попросил того наполнить свою рюмку. Вдохновленный этим, Латимер сказал:
– А почему бы и нет? Мне не впервой засиживаться за картами до утра.
Доминик опустил глаза на карты в руке.
– Как хочешь… Но уже поздно, мы довольно долго меряемся силами, так почему бы не увеличить ставки?
– Сколько? – с напускным безразличием спросил Латимер. – Сто пятьдесят?
– Ну нет, дорогой! Мелко! – ответил с улыбкой Доминик. – Я думаю, больше. Ну, скажем, пятьсот долларов?
Окружающие разом выдохнули. Даже Ройс в удивлении от такой суммы поднял брови. Какого черта добивается Доминик?
Латимер помолчал. Жадность боролась с осторожностью. Пятьдесят тысяч долларов – это целое состояние! Если он проиграет, то окажется на мели. Это все, что у него есть. Но если выиграет… Искушение обыграть Доминика Слэйда победило. Голубые глаза Латимера алчно блеснули, и он ответил:
– Прекрасно!
– Но только одну игру, – ласково сказал Доминик. – Каким бы ни был исход, мы кончаем. Идет?.
Латимеру не понравилось условие, он напрягся. Смутное предчувствие опасности стало более осознанным, но, поскольку вокруг было много зрителей, он не мог отказаться и резко бросил:
– Идет.
В этой игре удача изменила Латимеру. Первые оранжево-золотистые лучи зари проникли в окна, когда игра шла к концу.
Доминик лениво откинулся на спинку стула с сонным безразличием на лице: было совершенно очевидно, что успех на его стороне. Бросив последний взгляд на карты, разложенные партнером, Латимер сжал в руке ту единственную, которую держал, не раскрывая. Понимая, что все зависит от одной карты, он взглянул на нее.
– Черви. – И швырнул ее на стол. Доминик улыбнулся.
– Я выиграл, – сказал он, показывая пиковую девятку. – Мы неплохо провели ночь. Итак, ты должен мне пятьдесят тысяч долларов.
С усилием сдерживая ярость и отчаяние, Латимер пожал плечами.
– Я терял и побольше за час игры в Лондоне. – Поднимаясь из-за стола и снимая несуществующую пылинку с сюртука, он добавил:
– Может быть, мы встретимся днем у моего банкира? Я не ношу с собой таких денег.
Улыбнувшись, Доминик любезно ответил:
– Как тебе удобно. Два часа дня устроит? Сохраняя беззаботный вид, Латимер кивнул:
– Конечно.
Из-за присутствия Даниэля Ройс и Захарий ни о чем не спрашивали Доминика, и, только отъехав на несколько ярдов от дома Нортона, Ройс решился задать вопрос:
– Если можно, объясни, для чего ты все это затеял? Ведь не из-за денег же?
Доминик торжествующе улыбнулся:
– Давайте будем считать так: я просто уладил одно дельце, связанное с долгом. Ройс сощурился:
– Так ты уладил с долгом? Подмигнув, Доминик ухмыльнулся.
– В высшей степени, сэр. Пиками.

Глава 26

Оставив лошадь конюху, Доминик медленно направился к дому. Ему было неловко перед женой возвращаться домой утром, всю ночь проведя за картами. Прошли те времена, когда он ни перед кем не должен был отчитываться, и он понимал, что, как бы ни были благородны его мотивы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111