Она в каком-то страшном оцепенении качала Янси, осыпала поцелуями дорогое лицо и нараспев повторяла слова любви:
— Я люблю тебя!.. Я люблю тебя!.. Я люблю тебя!..
Сара самозабвенно погрузилась в свой наполненный горем мир и даже не заметила, как глаза Янси открылись и рука медленно потянулась к пряди золотисто-каштановых волос, выбившейся из всегда аккуратной прически Сары. И только когда он легонько дернул ее за волосы, Сара, взглянув в золотисто-карие глаза мужа, увидела в них то, чего не видела раньше.
Кантрелл слабо улыбнулся.
— Дорогая, если бы я знал.., что нужно угодить на рога лонгхорна.., чтобы ты сказала о любви, — пробормотал он. — Черт побери, я бы сделал это раньше…
Сара вскочила на ноги.
— Больно! — вскрикнул Янси, ударившись головой о землю. С трудом он спросил, потирая ушибленное место:
— Что тут происходит?
— Ты до смерти напугал меня! — воскликнула Сара. — Ведь я думала, что ты умер! Никогда не смей больше так жестоко со мной поступать! Ты меня слышишь? Никогда! Если ты еще хотя бы раз выкинешь что-нибудь подобное, клянусь, клянусь… — Она замолчала.
Янси виновато взглянул на жену:
— Si, querida. Клянусь, это было в первый и последний раз. Я больше никогда не стану поступать столь низменным образом.
Не в силах сдержать своих чувств, Сара вновь опустилась на землю рядом с мужем, осыпая его бледное лицо градом поцелуев.
— Ох, Янси, — воскликнула она, — если бы ты знал, как я испугалась! Я бы не вынесла твоей смерти! Я люблю тебя, отвратительное ты чудовище!
У Янси вдруг закружилась голова, все поплыло перед его глазами. Он прошептал:
— И я люблю тебя, дорогая! Я люблю тебя сильнее, чем ты даже думаешь… — И с этими словами Янси снова потерял сознание.
Сара вскрикнула от страха и подхватила мужа. Она прижала его к груди, но на этот раз догадалась, что он не умер, а просто потерял сознание. Она подняла голову и с надеждой взглянула на Бартоломью и Эстебана, стоявших рядом.
Бартоломью, опустившись на колени, внимательно осмотрел племянника.
— Ничего страшного, моя дорогая, не беспокойся, — успокоил он Сару. — Он еще легко отделался. Всего лишь сотрясение, да и то несильное. Рог только слегка скользнул по виску, не причинив большого вреда. Сейчас ему требуется полный покой. Вот увидишь, он быстро придет в себя. — Бартоломью с улыбкой посмотрел на озабоченное лицо Сары и пошутил:
— Конечно, какое-то время у него будет здорово раскалываться голова, но не думаю, что тебе предстоит в ближайшем будущем стать вдовой.
Вокруг них собрались встревоженные ковбои. Вскоре к ним присоединился и Хайрам Барнелл, который вместе с группой всадников выгнал из зарослей чапареля еще нескольких лонгхорнов. Они поняли, что произошло нечто ужасное, и, мигом забыв о быках, присоединились к остальным. На лицах застыла тревога. Хайрам выехал из кустов на несколько секунд позже остальных и с непроницаемым лицом остановился вместе с другими ковбоями около Янси и Сары. Мексиканцы принялись оттаскивать тушу быка и лошадь в сторону. И только после того как они перевернули коня Янси, стало ясно, почему сильный жеребец неожиданно споткнулся и рухнул как подкошенный.
Хмурый Бартоломью долго сидел на корточках перед мертвой лошадью. Наконец он встал и мрачно сообщил;
— Это не был несчастный случай! В лошадь стреляли. Кто-то всадил ей в голову пулю!
Сара вздрогнула, по рядам ковбоев пролетел гневный шепот. Послышались взволнованные возгласы:
— Кто мог это сделать?
— Все так любили хозяина!
— У кого могла подняться на него рука?
— Любили или не любили, — негромко проговорил Бартоломью, — но кто-то очень хотел, чтобы с Янси произошел несчастный случай! Кто-то хотел, чтобы он умер!
Сара пристально посмотрела на дворецкого и хрипло спросила:
— Но кто? Кто мог желать Янси смерти? И почему?
Тот обвел взглядом лица ковбоев, стоявших рядом, и его глаза на мгновение задержались на лице Хайрама Барнелла.
Он пожал плечами и пробормотал:
— Сейчас не время и не место рассуждать об этом. Его нужно побыстрее отвезти домой.
Сара не стала возражать. Ковбои быстро сколотили носилки и привязали их к лошадям. Янси осторожно положили на носилки, и процессия медленно тронулась в путь.
Саре было не до того, чтобы задумываться над последними словами мужа, которые он произнес перед тем, как вновь потерять сознание. Она ни на миг не отводила озабоченного взгляда от лица Янси. Когда он временами приходил в себя и удивленно оглядывался по сторонам, все в душе у нее пело от радости. Когда же Янси вновь закрывал глаза и неподвижно замирал, ее сердце сжимала чья-то безжалостная холодная рука.
Но вот наконец впереди показался «Дом голубки». Янси сразу же уложили в постель. Рану на виске промыли и забинтовали. Сейчас он, казалось, спокойно спит. Сара сидела на стуле около кровати, по-прежнему не сводя с него озабоченного взгляда. Она с улыбкой вспомнила слабые протесты Янси, когда Бартоломью и Эстебан раздевали его, укладывая на кровать. Мужчин тут же сменили Мария и Танси, которые немедленно занялись раной. Конечно, Янси был уязвлен до глубины души, подумала Сара. Ее сильному и высокомерному мужу наверняка не нравилось быть таким беспомощным!
Сейчас Сара уже не боялась, что он умрет, однако все еще не могла успокоиться окончательно. Успокоится она только тогда, когда он снова станет самим собой — надменным и невыносимым! Сара давно знала, что любит его, но не отдавала себе отчета в глубине своего чувства. Она поняла, что не сможет без него жить только тогда, когда он лежал, неподвижный и мертвенно-бледный, на земле. Сара на всю жизнь запомнит эти кошмарные минуты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139