— Хорошо, оставим это. Но я не двинусь с места, пока не выясню еще кое-что.— Что вы имеете в виду? — спросила Леони.— Я имею в виду, кошечка, что я никогда не женился на тебе, в чем ни минуты не сомневаюсь, и не подписывал ни брачного договора, ни последующих соглашений, ограничивающих мои супружеские права, — и, блестя льдинками голубых глаз, Морган закончил:— Если бы я и впрямь женился на тебе, то привез бы в Бонжур. Я никогда не оставил бы тебя в Нью-Орлеане и не допустил, чтобы у тебя был ребенок от другого мужчины!— Не понимаю, — медленно проговорила Леони. — Теперь вы пытаетесь утверждать, что никогда не женились на мне. Значит, обвинив меня во лжи, вы хотите избежать выплаты приданого?Морган с трудом сдержал готовое сорваться с языка проклятие и снова сжал плечо Леони, на котором лежала его рука.— Однако ты упряма, киска, — жестко сказал он. — Я прекращаю эти дипломатические игры.Сегодня ты должна наконец сказать мне правду, или я силой вышибу ее из тебя.— Я говорю правду, — сердито воскликнула Леони, упираясь руками в грудь Моргана и пытаясь освободиться.Но Морган держал ее крепко. Неожиданно ровным голосом он произнес:— Я сделал ошибку, признав тебя. Но я никогда не женился на тебе. Если ты думаешь, что сумела втереться в доверие моей семьи и моих друзей, то ты ошибаешься.Ошарашенная, рассерженная, Леони молчала. Неужели она сошла с ума? Только вчера он уверял, что хочет признать ее своей женой, а сейчас утверждает, что никогда на ней не женился. Так что же изменилось?Сам Морган не смог бы ответить на этот вопрос. Но он чувствовал, что ситуация становится нетерпимой. Повлияло ли на него письмо Джейсона или сознание того, что она дурачит его, окончательно сложившееся этой ночью, но он понимал, что не может далее оставаться между раем и адом. Прижав напрягшееся тело Леони к себе, он мрачно спросил:— Ты собираешься говорить правду? Признайся, что все это время ты лгала! Обещаю, что это не повредит ни тебе, ни ребенку, но Бога ради, прекрати ломать эту комедию. Мое терпение иссякло, Леони. Хочу тебя предупредить, что когда меня задевают, я становлюсь опасным человеком. И Бог тому свидетель, ты задела меня достаточно сильно.— Мсье, вы сошли с ума, — гневно вскричала Леони. — Вы обвиняете меня во лжи, в то время, как лжете сами. Спросите кого хотите в Нью-Орлеане, и вам ответят, что Сант-Андре не лгут! Существует документ, подтверждающий наш брак. И после этого вы смеете утверждать, мсье, что лгу я? Вы, который как раз и скрывает правду!Рассерженный, Морган был вынужден признать логичность ее слов.— Отлично, кошечка, мы поедем в Нью-Орлеан. Именно там начал разыгрываться этот нелепый фарс, и именно там, черт побери, я положу ему конец!.. Глава 25 Первый день в Нью-Орлеане прошел для Леони так же незаметно, как и время, проведенное в самом Бонжуре до их отъезда. Приняв решение о поездке, Морган быстро собрался, и уже через двое суток они на большой барже спускались вниз по Миссисипи.Их сопровождали Мерси, Саул и Личфилд. В отношении участия в поездке Джастина Морган был непреклонен. Он жестко и холодно заявил:— Нет! Твой сын с нами не поедет! Ему будет хорошо и здесь, с Иветтой. А учитывая наши непростые отношения, тебе следовало бы сделать все возможное, чтобы не посвящать ребенка в наши дела.Несмотря на дурные предчувствия и на естественное желание матери постоянно держать сына при себе, Леони уступила. Она с грустью согласилась, что Джастину в Малыше будет лучше.После последнего спора между Леони и Морганом возникла непроницаемая стена. Морган как будто охладел к ней и заметно отдалился. Он был вежлив, предупредителен, но это была холодная вежливость, от которой у Леони стыла кровь.Сразу после решения Моргана ехать в Нью-Орлеан Леони охватил гнев, и до сих пор она пребывала в смятении. Ее смущала не только резкая перемена в поведении Моргана, но и те грубые обвинения, которые он бросил ей в лицо во время ссоры. Он поступал так, как будто она и впрямь обманывала его. Не раз ей казалось, что Морган страдает потерей памяти. Как еще можно было объяснить его странное поведение? Иногда он хотел их брака, но потом вдруг со всей решительностью заявлял, что она лгунья и вымогательница. Что ей оставалось делать? Сердце Леони хотело безоглядно верить, что нелепые обвинения Моргана имеют логическое объяснение. Но разум приводил к ложному выводу, что он намеренно притворяется, дабы обезоружить и дискредитировать ее.Леони отгородилась от Моргана стеной ледяной сдержанности сразу же после его решения ехать в Нью-Орлеан. Она всячески старалась показать, что ее не возьмешь голыми руками. «Я еще покажу ему», — постоянно твердила Леони про себя.До отъезда из Натчеза миссис Добсон прислала еще несколько платьев. Вместе с одеждой были и другие вещи, о которых Леони даже и не мечтала: атласные туфли, лайковые ботинки, кружевные шали, шляпки, мыло, духи, жемчужные гребни и другие предметы, столь необходимые приличной молодой леди. Так что Леони отправлялась в Нью-Орлеан с солидным модным гардеробом.Прибыв в город, Морган снял несколько комнат в уютной гостинице в южной его части. Он позволил Леони лишь умыться, сменить запыленное и помятое в дороге платье и потащил ее из гостиницы. Экипаж был уже готов, так как на той же барже с ними были доставлены породистые лошади. Морган грубовато помог Леони занять место в экипаже, и уже через несколько минут они направлялись к церкви Сант-Андре, которая находилась на улице Чартре.Ехали они молча. Проезжая вдоль реки, Леони задумчиво смотрела на ее мутные воды. Она уже успела соскучиться по Джастину и больше всего на свете сейчас хотела бы быть рядом с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129