Потому что этого потребовала Изабелла — мать — и он сдержит свое обещание. Она никогда не будет знать, что происходило в дни ее беспамятства. Она никогда с ним больше не встретится. Он уже знал, как он исчезнет.Когда явится помощь, он как-нибудь ночью незаметно ускользнет, и мерзлая пустыня поглотит его. Безо всякого участия его сознания в нем складывались планы на будущее. Он явится в форт Черчилл дать показания против Беки Смита. А потом он выйдет в отставку. Срок его обязательной службы кончается через месяц и он не останется на новый срок. «Его убил закон, а закон — это вы. Он убивает, убивает, убивает и никогда не может исправить, если сделает ошибку…» Эти слова, казалось, никогда не перестанут звучать под темным сводом неба, и с каждой минутой росла его ненависть к тому, частью чего он был долгие годы.Обвиняющий голос Изабеллы слышался ему в завываниях ночного ветра среди верхушек елей, в безмолвии черного неба, низко нависшего над ним. Эти слова оставили в его душе огненный след.— Он убивает… убивает… убивает… и никогда не исправляет, если сделает ошибку.Губы его плотно сжимались, когда он смотрел на хижину. Он вспоминал не один случай, когда закон убивал и не мог исправить. Это составляло неизбежную часть охоты на людей. Но он никогда не думал об этом по отношению к Изабелле до тех пор, пока она сама в минуту бреда не нарисовала ему в обличающих словах его собственный портрет. То обстоятельство, что он дрался за Скотти Дина и вернул ему свободу, не оправдывало его в его собственных глазах.Ведь именно из-за него и Пелетье Дин и Изабелла должны были бежать и искать убежища среди эскимосов. С мыса Фелертон они гнались за ним и охотились за ним, как за зверем. Он смотрел на себя теперь так, как должна была смотреть на него Изабелла — как на убийцу ее мужа. Он был рад, возвращаясь в хижину, что пришел сюда на второй или на третий день ее лихорадки. Ее здоровья он боялся теперь больше, чем ее болезни.Он зажег маленькую лампочку в хижине и несколько мгновений прислушивался у внутренней двери. Изабелла была спокойна. Первый раз он мог внимательнее осмотреться в хижине. Круассэ и его жена оставили большой запас пищи. Он заметил оленьи окорока, висящие в сенях. Он вышел и принес несколько кусков мяса. Он не был голоден, но он положил мясо в котелок и поставил на печку, чтоб покормить Изабеллу.Он начал подмечать в комнате признаки ее присутствия. На стене, на деревянном гвозде, он заметил ее шарф; под ним стояла пара ботинок. Он первый раз обратил внимание, что грубый стол был покрыт куском материи. Там были иголки и нитки, какая-то одежда, пара перчаток и красная лента, которую Изабелла завязывала на шее. Но больше всего его взгляд привлекали две пачки старых писем, перевязанные голубой ленточкой, и третья пачка, не связанная и разложенная по столу.В свете лампы он видел, что почерк на всех конвертах один и тот же. Верхний конверт первой пачки был адресован миссис Изабелле Дин, Принц Альберт, Саскачеван; верхний конверт второй пачки был адресован мисс Изабелле Роуланд, Монреаль, Канада. Сердце Мак-Вея билось, когда он собирал эти письма и клал их вместе с остальными на маленькую полочку над столом. Он знал, что это письма Дина и что Изабелла, одинокая и больная, перечитывала их в то время, когда он принес ей известие о смерти ее мужа.Он хотел убрать со стола и остальные вещи, когда ему бросилась в глаза сложенная вырезка из газеты. Это была заметка из «Монреальских ведомостей», со страницы который на него смотрели лица Изабеллы и Дина. У нее было более юное, почти детское лицо, но ему оно показалось вполовину менее красивым, чем лицо Изабеллы, которую он впервые увидел на снежной равнине. Руки его дрожали, и дыхание участилось, когда он поднес листок к свету и прочел несколько строк под портретами:«Изабелла Роуланд, одна из последних в Монреале» дочерей Севера «, пожертвовавшая состоянием ради любви к молодому инженеру».Несмотря на овладевшее им смущение при мысли о том, что он заглядывает в прошлое, священное для Изабеллы и умершего человека, глаза Билли устремились на дату. Этой газете было восемь лет. Потом он прочитал и остальное. В те минуты, когда равнодушные черные буквы передавали ему историю Изабеллы и Дина, он забыл, что сидит в хижине и должен прислушиваться к дыханию женщины, нежный роман которой только что закончился трагедией.Он был с Дином много лет назад, когда тот впервые заглянул в глаза Изабеллы у заброшенной безымянной могилы на маленьком кладбище Сент-Анн де Бопре. Он слышал звон старого колокола в церкви, стоявшей больше двухсот пятидесяти лет на склоне холма. Он слышал даже голос Дина, когда он рассказывал Изабелле историю этого колокола — как в прежние времена он часто созывал переселенцев для борьбы с индейцами. И потом он ощутил легкий толчок, какой испытал Дин, когда Изабелла сказала ему, кто она, и что ее прадедом был Пьер Радисон, один из родовитейших людей на Севере, что он сражался тут и был убит, и его могила находится среди безымянных могил этого кладбища.Это была прекрасная история. Большую часть ее Мак-Вей прочитал между печатными строчками. Он был однажды у Сент-Анн де Бопре, и теперь перед ним сверкал залитый солнцем берег реки св. Лаврентия, где встречались после того Изабелла и Дин и где она рассказывала ему, какую большую роль в ее жизни играл старый колокол и ряды безымянных могил. Кровь его волновалась, когда он читал, что последовало затем и как на этом кладбище развивался роман.У Изабеллы, как сообщала газета, не было ни отца, ни матери. Ее дядя и опекун был суровый человек, в жилах которого текла благородная кровь, та же кровь, которая текла в жилах первых «джентльменов-авантюристов», явившихся сюда на «Принце Руперте».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50