– Впрочем, я давно уже сплю мало. – Она прикусила губу.
– Давай немного погуляем, – предложила Рита. Она встала и затянула пояс халата. – Мы скоро вернемся, миссис Дуглас.
– Хорошо, дорогая.
В коридоре Бабун сказал:
– Я вижу, ты сделала прическу.
– Правда же, я была, как пугало? Утром одна женщина помогла мне. Она сказала, что после этого я буду чувствовать себя лучше, и оказалась права. – Она шла медленно, мягко ступая обутыми в тапочки ногами, засунув руки в карманы. – Бедная миссис Дуглас. Тут столько носятся с моей паршивой царапиной, а сегодня утром пришли две ее дочери и сказали, что ее придется отправить в дом престарелых. Она очень расстроилась. Бабун, это было ужасно – для всех них. Они боятся, что она может снова упасть, и никого не будет рядом – дочери работают, у них свои семьи.
Бабун пробормотал что-то сочувственное. Он никогда не задумывался над проблемами стариков. И сейчас не собирался.
Рита напилась воды из фонтанчика и повернула обратно.
– Я тебя ввела в курс дела. Теперь пойдем и попробуем ободрить ее.
Бабун взял ее за руку.
– Послушайте, леди. Давайте-ка обсудим. Как, черт возьми, вы намерены это сделать?
– Вчера вечером ты поддержал меня. Мне было хорошо просто оттого, что ты рядом. Ты можешь сделать то же самое и для нее.
Бабун осмотрелся, надеясь, что кто-то придет и спасет его. Увы. Снова взглянул на Риту, которая жадно следила за малейшими движениями мышц у него на лице.
– Слушай, я женщин и своего-то возраста не понимаю. Правда, я поднабрался некоторого опыта в отношениях с прекрасным полом, но он не распространяется на восьмидесятилетних дам со сломанной ногой…
– Ты можешь, – сказала Рита с глубокой, искренней верой, схватила его за руку и повела по коридору.
В палате она усадила его на стул рядом с миссис Дуглас. Он бросил было на Риту гневный взгляд, но, заметив, что миссис Дуглас пристально смотрит на него, постарался обратить его в улыбку. Получилась она нервной, вымученной.
О женщины! За то, что ложишься с ними в постель, приходится, увы, расплачиваться.
– Рита говорит, вам предстоят очень серьезные изменения в жизни.
Старуха кивнула. Губа у нее по-прежнему была закушена. Тут Бабун забыл о Рите и представил собственную мать, какой та будет через несколько лет.
– Вам нелегко, – искренне вымолвил он.
– Вся моя жизнь – в саде, где я сажаю розы, и тюльпаны, и разные цветы. Я вожусь в доме, а потом выхожу в сад и смотрю, как они растут. Я не готова расстаться с ними.
– Понимаю.
– У меня уже все высажено. Тюльпанам уже месяц. Этой весной они так хорошо принялись.
– Не думаю, чтобы кому-то из нас хотелось расстаться с тем, что он любит.
– И я не думаю. Но я надеялась, что меня это минует. Мой муж… он умер пятнадцать лет назад от инфаркта, когда играл в гольф. Он так любил гольф. Я надеялась, что в один прекрасный день у себя в саду я… – Она закрыла глаза.
Когда миссис Дуглас открыла их, Бабун спросил, что у нее за сад.
Небольшой, узнал он. Даже очень маленький. Но ей достаточно. Один из самых главных уроков жизни – знать, что достаточно, а что уже лишнее. Надо понимать, что значит достаточно.
– Но, – вздохнула миссис Дуглас, – размер этого «достаточно» меняется с возрастом. Для ребенка достаточно одного, для взрослого другого, а в моем возрасте совсем иное представление о достаточности. Думаю, когда стареешь, жизнь становится проще, остается только самое важное.
– Интересно, – пробормотал Бабун Таркингтон в совершенной растерянности. Он рассерженно сверкнул глазами в сторону Риты. – Вы, наверное, много молитесь?
– Нет. Это все равно, что просить подаяние. Те, кто истово молится, хотят того, что никогда не получат, просто не в состоянии получить. Вроде мира на земле, или обращения всех грешников, или излечения всех болезней. А чтобы доказать, что они действительно хотят того, что получить нельзя, они падают ниц и бьют челом.
– Во всяком случае, они искренне это делают, – заметила Рита.
– А нищие всегда искренни, – парировала миссис Дуглас. – Это их единственная добродетель.
Бабун усмехнулся. Оказывается, миссис Дуглас цинична, как и он, и это ему очень понравилось. Может быть, разница в возрасте не имеет такого уж значения.
Позже он задал еще один вопрос:
– Как, по-вашему, выглядит рай?
– Это сад. С розами и всевозможными цветами. Мой рай, по крайней мере, таков. Каким будет ваш, не знаю. – Миссис Дуглас уставила на него палец, не поднимая руку с кровати. – Вы оба слишком молоды, чтобы тратить время на утешение старухи. Когда вы поженитесь?
Бабун рассмеялся и встал.
– Это вы ей скажите, миссис Дуглас. Она категорически отказывается стать порядочной женщиной. – Он попрощался, и Рига вышла с ним в коридор.
– Спасибо. Это оказалось вовсе не так трудно, правда? – Она сложила руки на груди.
– Держись, Рита. Если тебя выпустят вечером или завтра, позвони мне в общежитие. Я или капитан Графтон заберем тебя и привезем во что одеться.
Она кивнула:
– Приезжай ты, если сможешь.
– Конечно. – Он помолчал. – Чего ты хочешь от жизни, Рита? Что, по-твоему, достаточно?
Она покачала головой. Он подмигнул ей и ушел.
Глава 16
В эпоху, когда рост среднего американского мужчины составляет около ста восьмидесяти пяти сантиметров, у министра обороны Ройса Каплинджера он едва доходил до ста шестидесяти восьми с учетом специально сшитых туфель на пятисантиметровых каблуках. Вполне понятно, что героем и образцом для подражания ему служил Дуглас Макартур, биографию которого он написал десять лет назад. Критики высмеяли эту книгу, а публика, утомленная вьетнамской войной, ее просто игнорировала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161