- Номер зарегистрирован на его имя, не так ли? Никаких проблем, как у вас говорят.
- Наверное, ты путаешь меня с каким-то австралийцем.
- Я знаю многих австралийцев, - отозвался Маркос. Он отцепил свой телефон и пользовался его веб-функциями, сурово хмурясь тому, что вновь и вновь появлялось на экране.
- У тебя что, есть доступ к файлам полиции?
- Все номера телефонов - достояние общественности. Зачем их скрывать? Вот. - Маркос вручил мне телефон, когда зазвенел аппарат на другом конце линии.
Наццаро ответил и велел мне убираться к черту, как только понял, кто я такой.
- Нам следует поговорить о том, что интересует нас обоих, - произнес я, но меня уже никто не слушал.
Маркос забрал мобильник, и после нескольких гудков и чириканий на экране раскрылась карта улиц с красной точкой посередине.
- Легче легкого, как видишь, - заметил Маркос. - Информация полезна, только если умеешь ею пользоваться, а это то, чем сильна наша система. Так принято на Кубе.
- И у Барри Дина есть телефон?
- Я, конечно, посмотрел. Если есть, то это призрак. Незарегистрированный. Возможно, он получил такой у своего посредника. Ты бы хотел увидеть сеньора Наццаро?
- Безусловно. Я хочу сделать ему предложение, и, возможно, он знает, где Барри Дин. Но не слишком ли все просто?
- Он недалеко отсюда. Минуты две-три.
Оказалось пятнадцать. Потому что мы застряли в одном из сантерианских шествий, которые затеваются дважды в сутки ради туристов: женщины в белых блузах, в белых или красных юбках со множеством сборок, обшитых цветными лентами, извивались в притворном экстазе под бой многочисленных барабанов. Барабанщиками предводительствовал некто в цилиндре и фраке, с маской-черепом на лице. Происходило все это в старой части Гаваны, где здания в испанском стиле с балконами кованого железа, арочными окнами, деревянными ставнями, черепичными крышами и оштукатуренными стенами, выкрашенными свежими пастельными красками, выглядели слишком реальными, чтобы быть реальными, - словно безупречная репродукция самих себя.
Я сделал несколько снимков, пользуясь соответствующей функцией телефона, и послал их Джули. Стало жарко. Воздух отяжелел от непролитой влаги. Небо обрело цвет меди, огромные фиолетовые тучи скопились на юге над гребнями крыш. Часы показывали два пополудни, но мне казалось, что уже вечереет.
Мы прошли через небольшой парк с деревьями и вытоптанной травой. Напротив него в подвале одного из зданий пастельных тонов находился бар: полумесяц столов перед широкой лестницей, ведущей вниз, к стойке, и еще столы в клинышке парка через улицу. Наццаро сидел у деревянного стола под перечным деревом с двумя молодыми мужчинами и женщиной, моложе прочих, которую снял со своих колен, едва я приблизился. На ней был желтый купальник из лайкры и тугие белые шорты. Она бросила на меня скучающе оценивающий взгляд и отошла в сторону.
- Никак не избавишься от старых привычек, Дэмиен? Корчишь из себя сердцееда, а на самом деле просто любишь шлюх.
На миг в темных глазах Наццаро мелькнул гнев. Затем он улыбнулся:
- Видел, как ты на нее смотрел. Знаю, ты думаешь, что она красива. Молода, красива и готова на все.
- Это Гавана, - произнес один из молодых людей. Он был в соломенной шляпе с красной тульей и слегка косил. Его небритый спутник показал в улыбке несколько золотых зубов и небрежно убрал ладонь внутрь канареечной рубахи, расстегнутой до пояса.
- Шлюха остается шлюхой, даже если берет две тысячи фунтов в день, - продолжал я, обращаясь к Наццаро. - Сколько потребовала с тебя Вероника Брукс, Дэмиен?
- У нас все было по любви, - ответил он, внезапно насторожившись.
На нем были короткие лосины и черная тенниска. Пальцами он теребил края лейкопластыря на правом плече. Руки выше локтя покрывали небольшие старомодные татуировки - кинжал, роняющий капли крови, развернутые веером карты, смерть с косой и три анимированных картинки - череп с дрожащим в глазницах пламенем, две нагие девки, обнимающие друг друга, будто змеи, и кобра, с зубов которой бесконечно капает дымящийся яд.
- Тебе такие нравятся? - Наццаро перехватил мой взгляд. - Могу устроить.
- Скажи своим друзьям, чтоб проваливали, мне нужно с тобой кое о чем спокойно поговорить.
- Мне их сделали, когда я был здесь в последний раз, - усмехнулся Наццаро, погладив пальцами карикатурно яркую пару девиц, извивающихся над левым локтем. - Здесь делают лучшие в мире анимированные татуировки.
- Это Гавана, - опять вставил тип в соломенной шляпе. Я подтянул к себе стул и сел.
- Нам надо поговорить серьезно, Дэмиен.
Его улыбка исчезла. Юнец в шляпе наградил меня мрачным уничтожающим взглядом, тип в желтой рубахе сказал Наццаро что-то по-испански, тот покачал головой и обратился ко мне:
- Не помню, чтобы я тебя приглашал, но ладно, так и быть. Валяй, что там у тебя.
- Сперва прикажи своим друзьям мотать отсюда. Улыбка вернулась к Наццаро.
- Нет, не согласен. Скажи мне, зачем ты здесь.
- Сам знаешь.
- Послушай, у меня не было ничего общего с Софи Бут, понятно?
- Почему ты о ней сейчас вспомнил, Дэмиен? Совесть тревожит?
- Да с чего бы? - откликнулся он, избегая, впрочем, моего взгляда.
Явился официант в длинном белом переднике. Я сказал ему, что зашел просто переговорить с приятелем. Наццаро заказал ром и предложил мне:
- Тебе бы стоило попробовать. И стоило бы расслабиться. Успокоиться. Здесь Гавана, а не Лондон. А это что, твой помощник? - Он указал на Маркоса Панаму, прислонившегося к своей незаконно припаркованной машине. - Тебе нужно что-то помощнее этой детской игрушки.
- Я могу сломать ее, - заявил юнец в шляпе. Проигнорировав его реплику, я продолжил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111