Она сделала вид, что не обращает на него внимания, чувствуя, как в ней медленно нарастает гнев:
– Почему ты спустил на него своего волка?
– Он обнажил меч Хэйла, мэйха. Нет сомнений в том, что он знает, как его использовать – даже против Чэйсули, – Финн приглушенно рассмеялся. – Может статься, именно против Чэйсули. Но нас и так слишком мало. Моя смерть не была бы нам во благо.
– Ты спустил на него зверя!
– Сторр – не зверь, он мой лиир. И он сделал это, чтобы Кэриллон не был убит – потому что иначе я взял бы его жизнь, чтобы сохранить свою.
Аликс посмотрела на волка, тихо и терпеливо стоявшего рядом:
– Твой… лиир? Что ты такое говоришь?
– Этот волк – мой лиир. Тебе не понять – ведь ты не Чэйсули. Хомейнского слова, обозначающего такие узы, просто не существует, – она почувствовала, как Финн пожал плечами. – Сторр – часть меня, как и я – часть его.
– Оборотень… – невольно прошептала она.
– Чэйсули, – шепотом поправил ее Финн.
– И что, каждый волк – такой же… лиир?
– Нет. Я связан только со Сторром: он избран древними богами, чтобы быть моим лиир, избран с самого своего рождения. У каждого воина только один лиир, но это может быть любой зверь или птица, – Финн вытащил из волос Аликс застрявший в них листок, и она снова напряженно замерла. – Это слишком ново для тебя, мэйха, чтобы ты сразу поняла все. Так что лучше и не пытайся.
Она почувствовала, как Чэйсули соскользнул на землю, а мгновением позже он уже протягивал руки, чтобы снять ее с седла. Аликс тихо вскрикнула от удивления и испуга, почувствовав, как его рука обвила ее шею, все тело ее напряглось:
– Можешь отпустить меня, – быстро проговорила она. – Я все равно не смогу убежать от волка.
Он отпустил девушку и коснулся губами ее затылка:
– Ты начинаешь учиться, мэйха. Прежде, чем она успела что-либо возразить, он повернул ее к себе лицом, запрокинул ее голову и поцеловал в губы. Аликс пыталась отбиваться, но он только крепче сжимал ее в объятиях. Финн был слишком силен, чтобы она могла вырваться – много сильнее, чем могла себе представить Аликс…
Не делай этого, лиир, тихо проговорил какой-то голос внутри нее. Она сжалась от страха, пытаясь понять, как Финн может говорить, даже не разжимая губ – а он внезапно оттолкнул ее и сам отступил на шаг. Аликс поняла, что воин действительно ничего не говорил – ни вслух, ни мысленно, но откуда бы не шли эти слова, они его огорчили. Его глаза сузились, он медленно обернулся к волку:
– Сторр… – мягко и удивленно проговорил он.
Ты не должен этого делать, произнес беззвучный голос.
Финн резко и гневно обернулся к девушке:
– Кто ты?
– Что?..
Он поймал ее за косу и с силой притянул к себе:
– Что ты за женщина, что Сторр заботится о тебе?
Волк? удивилась она. Финн пристально вглядывался в ее лицо – приподнял ее голову за подбородок жесткими пальцами, и под конец она уж не могла не смотреть на него. В сумраке вспыхивала золотым бликом серьга в его левом ухе
– серьга в виде фигурки волка.
– Такая же смуглая, как и мы, – пробормотал Финн, – но глаза – глаза другие… Карие, как у половины Хомейны. Но зачем иначе Сторру отказывать мне в этом удовольствии? Это дело не касается лиир…
– Я не ваша! – прошипела она, чувствуя себя потрясенной до глубины души. Я дочь Торрина. Я хомэйна. Не смей оскорблять меня, не смей называть меня Чэйсули, ты, оборотень!
Его рука сжалась крепче, и Аликс вскрикнула. Издалека до нее донесся обеспокоенный голос Кэриллона, звавший ее.
Финн отпустил девушку так резко, что она чуть не упала навзничь:
– Иди к своему малютке принцу, мэйха. Позаботься о нем, будь порядочной шлюхой!
Аликс хотела было ответить ему, но передумала и поспешила к Кэриллону. Тот стоял около своего неказистого конька, баюкая больную руку. Даже в сумерках на его лице была заметна гримаса боли.
– Он причинил тебе зло? – резко спросил принц.
Аликс покачала головой, в то же время невольно вспомнив, с какой яростью Финн поднял ее голову за подбородок:
– Нет, со мной все в порядке. А как ты? Он дернул плечом:
– Это моя рабочая рука. Без нее я не только не принц – я вообще не человек, не мужчина – я не смогу держать меч. Иначе я бы и не вспоминал о такой царапине.
Она улыбнулась и ласково коснулась его раненой руки:
– Нам больше некуда идти, господин мой. Пойдем к костру, я посмотрю, что у тебя с рукой.
Финн бесшумно подошел к ним и жестом указал на зеленый шатер, стоявший поблизости. Аликс без единого слова последовала за предводителем отряда Чэйсули, держа за руку Кэриллона, То, что он вообще заговорил о ране, встревожило ее: это означало, что зубы волка причинили ему гораздо больший вред, чем она думала.
Финн проследил за ними глазами, пока они усаживались на синей подстилке у входа, потом исчез в шатре, так ничего и не сказав. Аликс оглядела маленький лагерь, пытаясь найти хоть какой-то выход, малейшую возможность для бегства: нет, здесь слишком много воинов. А лицо Кэриллона уже горело, как в лихорадке, и лоб, когда она коснулась его, был горячим.
– Сейчас мы никуда не пойдем, – мягко сказала она.
– Мы должны, – ответил он, осторожно разматывая повязку на раненом запястье. На руке отчетливо проступали следы зубов. Кровь остановилась, но ранки были открытыми и воспаленными.
– У нас нет выбора, – прошептала Аликс. – Может быть, утром, когда тебе станет легче…
Свет от маленького очага перед шатром озарял лицо Кэриллона. Она внезапно увидела, какими жесткими стали его черты:
– Аликс, я не останусь в лагере оборотней. Они – демоны.
– Но мы в их руках, – тоскливо заметила она. – Или ты думаешь, что от них так легко убежать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77