– Вместо меня? – я задумчиво поскреб бороду. – Что ж, Беллэм будет слишком занят мной. Ему больше не нужны эти две женщины.
– Но он будет держать их в плену, – уверил меня Роуэн. – Он никогда не отпустит их, поверьте, господин мой.
На мгновение он умолк и внимательно посмотрел на меня:
– Идут даже разговоры о том, что Беллэм собирается жениться на твоей сестре.
Я выругался и вскочил на ноги, невольно схватившись за меч – мы уже успели снова замотать рукоять кожей – но тут же снова сел и с размаху всадил нож в дерево столешницы:
– Торри этого не допустит.
Я прекрасно понимал, что ее никто не станет слушать. Женщины в таких случаях лишены права голоса. Роуэн улыбнулся:
– Я слышал, что она – не слишком-то удобная Заложница. Тем более, две женщины в одном замке… – он весело рассмеялся.
– Две?
– Дочь Беллэма, принцесса Электра, – Роуэн нахмурился. – Поговаривают, что она – любовница Тинстара.
– Тинстара? – я выпрямился и внимательно посмотрел на Роуэна. – Беллэм отдал ему свою дочь?
– Я слышал, что это цена, которую назначил Тинстар за свою помощь Беллэму.
Мой господин, я немногое могу рассказать вам. По большей части, все это только слухи. Я не решусь утверждать, что все это правда.
– В слухах всегда есть толика правды, – задумчиво проговорил я, снова принявшись за пиво. – Что ж, если она – любовница Тинстара, я смогу использовать ее в своих целях.
– Ты хочешь использовать женщину против чародея? – Роуэн потряс головой. Прости меня, господин мой, но, мне кажется, ты совершаешь ошибку, – Принцы не совершают ошибок, – надменно проговорил я и тут же ухмыльнулся, заметив его смущение. – Да нет, глупости, любой человек может ошибиться, и только глупец не признает этого. Что ж, нам нужно составить план.
Вернее, два плана – как освободить мою мать из Жуаенны и Торри – из Хомейны-Мухаар.
Я нахмурился: ну, почему рядом со мной нет Финна! Тяжко будет обдумывать такое без него… Пристально взглянул на Роуэна:
– Для человека, который отрицает, что он Чэйсули, ты просто необыкновенно похож на воина.
Лицо Роуэна потемнело:
– Я знаю. Это мое проклятье.
– Не бойся. Мне ты можешь спокойно признаться… – Мне не в чем признаваться! Меня порадовало, что он не скрывает своего гнева – даже перед принцем. Во мне всегда вызывали подозрения люди, прячущие свои истинные мысли и чувства за угодливыми улыбками и раболепными поклонами.
– Я сказал уже, что я не Чэйсули, – уже спокойнее повторил он, и, подумав, прибавил, – господин мой.
Я рассмеялся – но смех замер у меня на губах: я услышал, как позади меня Лахлэн коснулся струн своей Леди, сплетая странное колдовство.
Я обернулся к моему загадочному союзнику. Элласиец. Чужак, который утверждал, что хочет стать моим другом. Был он слугой Беллэма? или – Тинстара?
Или – он просто сам по себе, слишком умный и хитрый человек, чтобы служить другим? Я по-прежнему сомневался в нем.
Медленно я поднялся, Роуэн последовал моему примеру – из, вежливости, но по его глазам я видел, что он озадачен. Я пересек комнату и остановился у стола Лахлэна, в желтом тусклом свете свечей его голубые глаза казались черными.
Он мгновенно перестал играть – пальцы замерли на мерцающих струнах. Его слушатели, заметив выражение моего лица, сочли за благо молча отойти в сторону.
Я вытащил меч из ножен. В глазах Лахлэна мелькнуло выражение страха.
Высокий резковатый аккорд сорвался со струн арфы – и тут же смолк, но свечи и светильник угасли.
В таверне стало темно – но не настолько, чтобы ничего не было видно: просто сумрачно. А колдовское сияние зеленого камня на арфе Лахлэна позволяло видеть достаточно ясно.
Пальцы арфиста касались струн. Но и острие моего меча – тоже. В лице арфиста отчетливо читался страх – он боялся, что я убью его арфу, словно бы дерево и струны были живыми, словно бы она была живым существом – зверем или человеком.
– Положи ее – твою Леди, – мягко проговорил я, мне уже дважды довелось ощутить на себе ее магию, и я предпочитал не рисковать.
Лахлэн не сдвинулся с места. Руны на моем клинке мерцали в свете колдовского камня, и в его сиянии я ощутил магию – древнюю, истинную, великую силу.
Клинок не касался струн, я повернул его – струна зазвенела, словно арфа вскрикнула от боли, но не оборвалась: я был достаточно осторожен.
Лахлэн слегка подался вперед и бережно освободил арфу, так же бережно он положил свою Леди на стол и отнял руки. Он ждал.
Я перехватил меч левой рукой у основания клинка и протянул его Лахлэну рукоятью вперед.
– Солиндский солдат, – спокойно сказал я. – Убей его ради меня, арфист.
Глава 7
– Прошу простить меня, господин мой, – тихо проговорил Роуэн, – но разумно ли тебе отправляться туда – тем более, в одиночку?
Я сидел на трухлявом пеньке на пригорке за фермой Торрина. Приемный отец Аликс был все еще жив – и весьма удивился тому, что я тоже выжил, когда я несколько недель назад добрался до его дома. Он рассказал мне историю нападения Айлини на Обитель – почти ничего не добавив, впрочем, к рассказу Лахлэна подтвердив, что те из клана, кто остался в живых, ушли за реку Синих Клыков, на север. Теперь ферма Торрина стала моим временным штабом, я старался собрать хоть какую-то армию. Здесь я был в безопасности, а армия моя разбила лагерь в лесу на холмах неподалеку: там мои люди обучались владению мечом и кинжалом.
Я пошевелился и принялся сбивать снег с сапог, постукивая каблуками о пенек. День был чистым и ясным, таким светлым, что мне приходилось щурить глаза от солнца.
– Достаточно разумно – если никто меня не узнает.
Я бросил взгляд на Роуэна, который почтительно стоял поодаль, как и положено верному слуге, возможно, со временем это пройдет, и он станет служить мне не из преданности, а из любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119