Но их сила – его сила – станет лишь тенью прежней, ибо теперь у нас есть Чэйсули.
Эссиэн прямо взглянул на Финна:
– Но в Солинде мы слышали и другое. Что Чэйсули теряет свою силу при встрече с Айлини, – он снова перевел взгляд на меня. – Или это не правда?
Я улыбнулся – Почему бы не спросить Тинстара? Он-то, вероятно, сумеет объяснить, что происходит между двумя этими народами.
Я вглядывался в его лицо. Я ожидал – надеялся – прочесть в нем что-то, что выдаст его мысли, быть может, он знает больше, чем говорит. Если он что-то знает о Тинстаре, он выдаст это – даже не проронив ни слова. Но в его глазах не было торжества. Он только нахмурился, словно было что-то, что он хотел бы знать – но узнать не мог. Он не солгал.
Я поднял руку, показывая, что разговор окончен:
– Хомейнский некий регент будет жить в городе Лестра. Ройс – человек неподкупный, ему можно доверять. Он будет править Солиндой от нашего имени, представляя наш Правящий Дом, покуда у нас не родится наследник престола.
Служите же верно нашему регенту, и вы увидите, что ваш господин справедлив.
Эссиэн стиснул зубы:
– Да, господин мой Мухаар.
– С ним мы пошлем Чэйсули, – я улыбнулся, увидев, что солиндец понял меня верно. – Теперь вы можете идти.
Они вышли, я же оглянулся на Чэйсули. Дункан медленно улыбнулся:
– Финн оказался хорошим учителем.
– Но приходилось мне нелегко, – на лице Финна появилась привычная кривая ухмылка. – Однако, судя по тому, что я увидел, время было потрачено не зря.
Я поднялся с трона и потянулся, хрустнув позвонками:
– Электре не слишком понравится мое решение.
– Электре не понравится все, что бы ты ни сказал, чтобы ты ни сделал, ответил Финн. – Но если бы ты хотел мирного и спокойного брака, думаю, твой выбор пал бы на кого-нибудь другого.
Я рассмеялся его словам, снимая золотой венец. Венец этот когда-то принадлежал Шейну, он был украшен бриллиантами и изумрудами. Теперь он принадлежал мне.
– Скучный и спокойный брак – не брак, как я слышал, – я глянул на Дункана, – но ты должен это знать лучше меня.
На миг на его лице возникла ироническая усмешка – чем он невероятно напомнил мне финна, потом Дункан пожал плечами:
– С Аликс не соскучишься.
Я вертел обруч в руках, размышляя о женщинах вообще – и в особенности об Электре:
– Она придет, – нахмурившись, пробормотал я. – Она придет, и я должен быть готов к этому. В моей постели окажется не маленькая тихая девственница, дрожащая от страха и смущения – нет, это будет Электра.
– Ага, – сухо подтвердил Финн. – И ты сделаешь ее королевой Хомейны.
Я перевел взгляд на Роуэна. Он стоял тихо, но избегал встречаться со мной глазами. Воины взглядов не отводили – зато я никогда не мог угадать их мысли, если они этого не хотели. Что же до Дункана и Финна, я и без того знал, что они думают.
Я беру с собой в постель ядовитую змею… Я вздохнул, но потом вспомнил, какой властью над мужчинами обладает эта змея, и внутри у меня все затрепетало от желания. Может, одна ночь с ней и стоит такого риска… и я собирался рискнуть.
Я снова взглянул на Финна:
– Это принесет Хомейне мир. Он не улыбнулся:
– Кого ты пытаешься в этом убедить?
Я хмыкнул и начал спускаться вниз по ступеням:
– Роуэн, идем со мной. Я дам тебе поручение привести мою госпожу и мать из Жуаенны, как только она сможет отправиться в путь. Нужно перевезти сюда и Торри… хотя, несомненно, Лахлэн пожелает заняться этим сам, – я вздохнул и обернулся. – Финн. Ты проследишь за эскортом для Торри?
Он молча кивнул, я подумал, что он до сих пор не одобряет мое решение жениться на Электре. Но это не имело значения. Не на Финне же я женюсь.
***
Звук.
Строго говоря, не совсем звук: просто – не-тишина. Тень звука, почти неуловимая, но заставившая меня сесть на ложе.
Моя рука потянулась к кинжалу, лежащему у подушки – даже в Хомейне-Мухаар я не оставил этой давней привычки: кинжал и меч слишком долго были рядом со мной – даже когда я спал, без них я не чувствовал себя в безопасности. Но когда я откинул покрывало и выскользнул из постели, я понял, что это было бесполезно.
Кто устоит против Чэйсули?..
Сперва я увидел ястреба. Он восседал на спинке стула, глаза его в свете факела не мигали. Факел держал в руке Дункан.
– Идем, – больше он не сказал ничего. Я отложил нож. Снова Чэйсули куда-то звал меня среди ночи… Но этого я знал слишком плохо – а то, что все же знал о нем, пробудило во мне подозрения:
– Куда? И зачем?
Он еле заметно улыбнулся. В неярком свете его лицо было маской, не имевшей определенного выражения. Зрачки желтых глаз, отражающих свет, казались просто черными точками. Из-под прядей волос поблескивала серьга в форме ястреба.
– Мне оставить мой нож?
Я почувствовал, как жаркая краска заливает мое лицо.
– Зачем? – уязвлен но ответил я, – Ты и без него можешь убить меня. Дункан рассмеялся:
– Вот уж никогда не думал, что ты станешь бояться меня…
– Я, строго говоря, и не боюсь, – возразил я, – ты никогда не убьешь меня, ты ведь сам говорил о том, что я – одно из важнейших звеньев вашего Пророчества. Но я подозреваю, что знаю причины, приведшие тебя сюда.
– Кэриллон, – торжественно объявил он, – этой ночью я сделаю тебя королем.
Я почувствовал, как волосы зашевелились у меня на голове:
– Ты собираешься сделать королем меня? Или – другого?
Ошибиться в смысле моих слов было невозможно. Он и не ошибся – в этом я был уверен.
– Идем со мной, и ты узнаешь.
Я натянул штаны, рубаху – первое, что сумел отыскать в темноте, – и сапоги до колен, потом я пошел за Дунканом. Каю он приказал остаться.
Чэйсули вел меня по моему дворцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119