Одним словом, поставленный голос, но вопль был оглушительный. Мила почувствовала, как руки насильника ослабли, но на несколько секунд. В согнутом положении, сцепив пальцы в перчатках в замок под перилами, она брыкалась и вопила во все горло. А негодяй опомнился, схватил Милу за ногу и попытался перебросить через парапет. Наконец-то Мила поняла, что он не насилует, а хочет сбросить ее с моста. Это же верная смерть.
Несмотря на панику, Мила крепче сжала прутья и закричала громче. Она не потеряла способности мыслить, молила бога, чтоб мужик не огрел ее чем-нибудь по голове, чтобы она не потеряла сознание и чтобы хоть кто-то появился на мосту. Тем временем он перебросил ее ногу через парапет, взялся за вторую и довольно легко перекинул... Мила очутилась по другую сторону моста, тем не менее срослась с ограждением, а он начал дергать за руки, расцепляя их. Она не боролась, понимая: все силы надо приложить, чтобы удержаться. Зажмурилась, сосредоточившись на руках, и кричала...
Внезапный звук удара Мила услышала, но боли не почувствовала. Показалось, будто хватка мужика ослабла. Следом раздался второй удар. В наступившей тишине, так как Мила перестала кричать, что-то рухнуло совсем рядом. И никто больше не расцеплял ее руки... Дошло, что не по ней ударяли, дошло, что она вне опасности. Мила разлепила веки, вытаращила глаза и увидела перед собой мужской силуэт. Вдруг он заговорил жутко знакомым голосом:
– Давайте руку...
Ага, так и дала! Это хитрость, чтоб она разжала руки и оказалась беспомощной. Мила съежилась, но мужчина перегнулся через парапет, ухватил ее за бедра, секунда-другая – и ноги коснулись моста. Мила присела, не выпуская прутьев. Даже если б хотела разжать руки, вряд ли это получилось бы.
– Ну, ты как? – Мужчина присел рядом и вдруг ахнул: – Милка?!!
Мила с трудом узнала Алика. Неужели он напал на нее, а она не узнала его? В это время Алик разомкнул ее руки, они упали безвольными плетьми, одна коснулась ноги. Не ее ноги – сообразила Мила, поэтому повернула голову. Рядом лежал мужчина, рука и упала на его ногу.
– Кто это? – выговорила Мила.
– Вставай, – не ответил Алик, подхватил ее и поставил на ноги. – Идем отсюда, а то очнется, накостыляет нам обоим.
Не дожидаясь, когда она придет в себя, он обхватил ее за талию и чуть ли не волоком потащил по мосту.
– Милка, передвигайся хоть немного, – ворчал Алик.
– Что ты тут делал? – Она осипла, видимо, сорвала голос.
– Это ты что тут делала? – возмущенным тоном спросил он. – Иду домой, я теперь здесь живу, слышу – кто-то орет, будто режут. Смотрю – двое на мосту. Я подбежал и футляром его по голове... потом второй раз... Что ты с ним не поделила, Милка?
– Я его вообще не знаю. Он напал...
– Напал?! А что ему надо было?
– Изнасиловать хотел... наверное... или ограбить... а потом... Ой!
Добрались до площади, Мила отстранилась от бывшего мужа:
– Спасибо, дальше я сама...
– Нет, интересно! – обиженно сказал Алик. – Я ей спас жизнь, а она мне – спасибо! Магар ставь.
– В смысле? – Туго доходили и его шутливость, и вообще все.
– Сводила б меня в ресторан, на худой конец в кафе.
– Ой, Демин (она называла его по фамилии), мне сейчас не до кафе.
– Нет, отблагодарить ты меня обязана? Хотя тебя всегда отличала черная неблагодарность. Но сегодня не тот случай, сегодня я требую плату. Беру только натурой, бабки не предлагай.
– Хорошо, Демин, завтра свожу. Когда?
– Я ж понимаю, ты дама семейная, ночные свидания не годятся. В два часа дня, в «Магнолии», это недалеко от моей халтуры.
– Договорились. – И села в такси.
– Господи, Мила! – вскликнула Тереза, пропуская ее в квартиру. – Мы тут с ума сходим, Серафим начал звонить по больницам... Что с тобой?
– На меня напали, – рухнула в кресло Мила.
На реплику явился Серафим, собрался обрушиться на жену с ругательствами, но мать упредительно выставила ладонь – помолчи.
– Где напали? – спросила Тереза.
– В подворотне, – соврала Мила. – Когда я возвращалась домой. Мне помогли люди... Дайте попить.
Тереза налила воды из сифона, поднесла ей, а Серафим заложил руки в карманы брюк, отошел к окну, пружинил на ногах, выдавая раздражение. Свекровь присела напротив, интонации ее приобрели жалостливый окрас, чего Мила не терпела:
– Милочка, Серафим рассказал мне о твоих поисках... Я согласна с тобой, если ты считаешь, что ребенок украден, надо принимать меры. Но одной ходить по городу... ты же сама видишь, как это опасно.
– Вы действительно согласны со мной? – спросила Мила.
– Ну, конечно...
– Теперь в доме будет две ненормальные? – вскипел Серафим, повернувшись к ним.
Для Милы его поведение явилось новостью, он не позволял себе не только резко выражаться, но и повышенного тона.
– Успокойся! – в ответ закипела и Тереза.
– Ты принимаешь глупую идею моей жены? Будешь с ней ходить по городу и заглядывать во все коляски? Вас арестуют.
– Зачем же так примитивно действовать?
– Но мы уже сделали все от нас зависящее. Заявление в милиции лежит, жалобу на роддом настрочили. Что еще есть в запасе не примитивное?
– Не знаю, надо подумать... – растерялась мать.
– Вместо того чтоб ее успокоить, – сказал он, ладонью указывая на жену, – ты подогреваешь надежду. Зачем? Хочешь, чтоб она окончательно сдвинулась?
– Не смей разговаривать со мной таким тоном! – огрызнулась Тереза. – Мы должны все службы поднять, раз у Милы возникло подозрение. Она мать...
– Что ты несешь! – взвыл Серафим, потрясая руками. – Нет, это дурдом какой-то! Скажи на милость, как могли вынести ребенка, и никто этого не заметил?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101