Потом подумала, что переборщила, и добавила: после тридцати начнешь лысеть и полнеть, по характеру будешь коммуникабельным, но излишне резким, это тебе, чтоб и трудности познал, но ты справишься, ангелок.
Если бы Алина в ответ хотя бы чуточку сжала его пальцы... Но ее рука осталась лежать спокойно, да и холодная была, как у мертвеца.
– Некоторые делают трагические ошибки, судя людей по внешним признакам, – пересекая перекресток, сказал Денис. – О Макаре ходят легенды, он действительно ас в своем деле.
– Мне так не показалось, – тяжко вздохнула она. – По-моему, он законченный алкоголик. Видел бы ты его.
– Алина, в нашей стране половина населения алкоголики, однако работу свою выполняют исправно. И кто знает, что лучше – занудливый трезвенник, лишенный божьей искры и не умеющий делать открытий, или алкаш, который способен старый пылесос превратить в комбайн? Мы народ непредсказуемый, вдруг разом все бросим пить, задумаемся и... что произойдет? Новая революция?
– Неутешительный прогноз, – вяло отозвалась Алина на его шутливый тон. По всему было видно, что ее занимают собственные мысли гораздо больше, чем какой-то Дергунов с алкоголиками всей страны. – Выходит, здесь творить могут только несчастные, обделенные люди? Это, Денис, заблуждение. Несчастный человек может придумать только велосипед, у него же мысль не летает, а по земле ходит.
Остановились на следующем перекрестке, Алина замолчала и, казалось, перенеслась в какое-то другое измерение, где ей тоже было невесело. Денис наблюдал за ней, поглаживая руль, а думал о том, что изменилась она до неузнаваемости. Возможно, дело в одежде от известных фирм, в манере говорить, двигаться, держать предметы в руках, слушать. Возможно... Но Алина не обезьянка, копирующая повадки сородичей. Что-то изменилось внутри у нее, оттого видоизменились и манеры. Впрочем, прошло десять лет. Это большой срок, это целая жизнь. Естественно, что Алина вернулась другой. Она другая во всех смыслах, к соотечественницам уже не имеет отношения. Денис Колотов адвокат, знает женщин, которые принадлежат к самым различным прослойкам, включая высшие ранги. Он с уверенностью может сказать, что ни одна из этих женщин не несет в себе признаков голубой крови и белой кости. Это разбогатевшие или удачно вышедшие замуж бабы. Они, конечно, пытаются слепить из себя благородных дам, но в неподходящие моменты природа берет свое, взору и ушам открывается такое... одним словом, бабы.
Алина переродилась в нечто далекое от тех людей, с которыми росла. Ее детство прошло во дворе, где жил рабочий класс, а она была тогда обычной девчонкой, вредной кривлякой: Он наблюдал за ней уже две недели и не находил даже тени той дворовой девчонки. Теперь это была спокойная, умеющая скрывать и подавлять эмоции женщина, она уверена в себе, уверенность не выставляет напоказ, впрочем, и не прячет. Скорее, Алина предельно естественна в поведении, чем сковывает окружающих, иногда они начинают вести себя рядом с ней просто глупо. Алина ни намеком не дает им понять, что ей смешны жалкие потуги собеседников, пытающихся взобраться на одну с ней ступень. Она всегда над ситуацией и не подчеркивает свое преимущество. Достоинства ли это? Наверное, да, но там, на Западе. А здесь эти качества близки к недостаткам, потому что привносят дисгармонию в отношения между людьми. У нас не любят чье-то превосходство, подобные Алине люди вызывают глубокую неприязнь – таково мнение Дениса.
Он поехал по широкому проспекту, залитому холодным солнцем.
– Знаешь, меня пугают неудачники, – неожиданно сказала Алина. – Обычно эти люди живут с затаенной ненавистью в душе, они ненавидят все и всех. Иногда сами не догадываются о размерах своей ненависти, но уж когда догадаются, превращают мир в ад, какой и не снился его обитателям. И тогда происходят события страшные, заставляющие содрогаться...
– Ты построила эту жуткую теорию после встречи с Макаром? – Денис рассмеялся, давая понять, что опасения ее беспочвенны. Он не замедлил подкрепить смех словами: – Макар безобиден, честное слово. Человек он порядочный, достаточно эрудированный, правда, последний год не пополняет интеллект знаниями, тем не менее с ним можно говорить практически на все темы. О его пристрастии я предупреждал тебя, в нем живет на молекулярном уровне. Но учти, когда он работает, жажда выпить в рот не берет ни капли! Потому что профессионал. Настоящий профессионал справляется и со своими низменными страстями во имя призвания. Поверь, если Дергунов возьмется за твое дело, считай, оно в шляпе. Ни мы с тобой, ни милиция ничего не смогли раскопать. Кстати, почему у тебя такое мрачное восприятие действительности, Алина? Ты не похожа на женщину, избитую судьбой до синяков, а рассуждаешь как пораженка.
– Не могу объяснить, – пожала она плечами. – Понимаешь, Денис, когда я приехала, меня не умилила родная улица, на которой я жила, камни, по которым ступала. Я от них отвыкла, а больше обращала внимание на людей, они-то и поразили меня. Взгляни сам. Найди хотя бы одно лицо просветленное, улыбчивое, доброжелательное. Не нашел? Трудно найти. Вон идет женщина. Губы поджаты, изогнуты дугой недовольства, взгляд недоверчивый. А вон мужчина оглядывается, словно обокрал кого-то. Две с половиной недели я нахожусь в городе и не узнаю его. Как будто меня окружают морально истерзанные люди.
– То, о чем ты говоришь, называется социум, – сказал с иронией Денис. – Это временное явление, Алина. Людям пришлось и приходится туго, они заняты проблемой добывания денег, которых всегда не хватает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16