— Предвыборный год, им нужны голоса избирателей… Другого такого шанса не представится. Да и Прудков их подзуживает. Мечтает о президентском кресле.— Мечтает, — согласился Президент.— Вот он и мутит воду. Как в ситуации с Генеральным Прокурором. Лишь бы выступить против вас, как-то напакостить. Когда мы неделю назад были на Совете Федерации, он часа два перед заседанием распинался о «режиме», бегал в обнимку с коммунистами, говорил, что москвичи импичмент поддерживают… Злобствующий подонок, одним словом.Проституирующая позиция мэра столицы была широко известна, поэтому Президент лишь согласно кивнул. Обсуждать импульсивные телодвижения суетливого гнома, перебегающего из лагеря в лагерь, он считал ниже своего достоинства. Загубив экономику Москвы, градоначальник тщился сделать себе карьеру в руководстве страны, всерьез и не без оснований нацелившись на главное кресло. Для чего вступил в альянс с левыми политическими движениями и развернул на подконтрольных ему телеканалах оголтелую антипрезидентскую пропаганду.За что тут же поплатился.Журналисты почувствовали запах жареного и копнули мэра вместе с его семейством поглубже. Наружу тут же вывалился ком дерьма, как из забитого унитаза. Забрызгало всех, включая супругу градоначальника и его дальних родственников. По стране поползли слухи о скором аресте надоевшего всем Прудкова.Но на защиту мэра встал отстраненный Генеральный Прокурор, подключивший к кампании по дискредитации Президента все свои связи. Как в России, так и за рубежом. Прокурору после того, как вся страна лицезрела его помятую задницу, терять уже было нечего.Один другого стоил.Мэр крал деньги прямиком из бюджета города, проводя их через подставные фирмы и доведя стоимость строительства московских объектов до запредельных величин. Его многочисленные и прожорливые родственнички не отставали. Прокурор напрямую не воровал, но за взятку был готов прекратить любое дело. Особенно он любил, когда взятка предоставлялась ему в виде парочки продажных девиц. На чем и погорел.— Прудков меня мало интересует, — Президент вяло махнул рукой, — рано или поздно он сядет… Пока его трогать нельзя. Понимаешь, неприкосновенность… Пусть еще потрепыхается… Импичмент поважнее будет. Ты мне вот что скажи — почему это экс-премьер так себя странно повел? Вроде вы все оговорили, когда на Совет Федерации ехали… А он, понимаешь, выступить как надо не смог…— Сложный вопрос, — Глава Администрации протер платочком вспотевшую лысину. — Возможно, сработал стереотип разведчика. Сам создал конфликт и не знал, как из него выбираться.— Сам, говоришь? — задумалось Первое Лицо. — А что, в этом что то есть…— Но вы его опередили, — напомнил чиновник, — вычеркнули из ситуации. Теперь у него ни власти, ни влияния. Единственный путь — к Прудкову в объятия. Куда он и намеревается упасть. Переговоры уже ведутся… Вчера к Максимычу приезжал ваш бывший пресс-секретарь. Он сейчас у Прудкова в команде. О чем-то два часа беседовали. Видимо, уговаривал войти в политсовет «Всей России» или «Отечества»…В голосе Главы Администрации послышались раздраженные нотки.Экс-пресс-секретаря с непроизносимой фамилией Крстржембский чиновник недолюбливал еще с той поры, когда они работали в Президентском окружении. Даже придумал фонетическую скороговорку на произношение слитных согласных по ассоциации с фамилией коллеги. Фразочка «Крстржембский встревоженно взбзднул» долго гуляла по кремлевским коридорам. Даже тогда, когда пресс-секретарь был отстранен от должности и перешел под крыло московского мэра.— Пустое, — Президента судьбы бывших не интересовали. — После того, как он завалил вопрос о Югославии, его уже никто всерьез не воспринимает…— Коммунисты могут поднять его на знамя.— Ну и что? Пусть поднимают… Популярности он им не добавит. Такой провокатор только Прудкову и нужен. Да, а что там у нас с этим американцем, который приехал вместе с моим спецпредставителем?— Тэлботом?— Угу…— Пока ничего определенного. Наш министр иностранных дел пытается договориться о предоставлении нам сектора в Косово… Тэлбот сопротивляется.— Почему? — густые брови Президента сошлись на переносице.— У НАТО свои планы на раздел края. Нашим там места нет…— Это, понимаешь, непорядок.— Надо подождать, — у чиновника были недвусмысленные указания друзей из-за океана тянуть с вопросом Югославии максимально долго, отвлекая Президента от этой темы любыми средствами. — Раньше чем через два месяца война не закончится. И я сомневаюсь, что Милошевич позволит западным войскам оккупировать Косово. Надо активизировать ООН. Пусть наш представитель побеседует с Кофи Ананом.— Генсека ООН мы можем и в Москву пригласить, — президенту в голову пришла светлая, с его точки зрения, мысль. — Проведем встречу на высшем уровне, переговорим… Смотришь, и дело сдвинется.— Прекрасно! — Глава Администрации не возражал против приезда в Россию чернокожей американской марионетки. Будет чем занять Президента, пока натовские сухопутные части станут разворачиваться в Косово. — Надо подготовить приглашение.— Давай, — приободрился Президент, — это, понимаешь, решительный шаг… И для престижа России полезно. Готовь документы…
К мосту, ведущему через реку Треска, Владислав вышел к пяти вечера.О том, чтобы перебраться через последнее оставшееся до Скопье водное препятствие днем, не могло быть и речи. По реке сновали катера и прогулочные лодчонки, дорога перед мостом была забита автомобилями, а у самого въезда на мост дежурил наряд македонской дорожной полиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95