«Ничего и никого... Ну, сегодня можно быть спокойным. До утра никто не появится. Дорога справа осталась, до нее километров пять. А патрули так далеко в лес не заходят. Делать им тут нечего... И куда ж нам податься? Приграничную зону без приключений мы вряд ли пересечем, вояк и полиции — как грязи. Да и что толку? По всем околоткам, может быть, ориентировка на меня разослана. Так, мол, и так, разыскивается особо опасный преступник, выдающий себя за ученого биолога. Или есть негласный приказ выдавить население с территории, не обращая внимания на последствия. Нет, тут ты заговариваешься... Для югославов это своя территория, не будут они мирных жителей уничтожать. Да? Как так — не будут? А то, что с тобой и Хашимом произошло — галлюцинация? Короче, в Сербию идти нельзя. Будем прорываться через Косово в Болгарию. Отсюда не так далеко, километров двести тридцать... Если по прямой. Округлим до трехсот... Неделя пути. Мальчишка должен выдержать, он с детства в поле работал. Да и у детей энергии больше. Ни фига, справится... В конце концов, я могу его в любую албанскую семью пристроить по пути. У мусульман это свято, сироту каждый примет. Главное, чтоб меня заодно не прикончили. Я ж по албански ни бум бум, только по сербски. Хотя можно и по английски. С канадским акцентом. Если в косовских деревнях английский знают. Должны, в школу то аборигены ходили! Хашим у меня за переводчика будет...»Рокотов поерзал на каменном ложе. Подложить под себя было нечего, одеяло он отдал мальчику.«Оружие добыть надо. Тесак — это хорошо, но мало. Ха, начинаешь мыслить как заправский „лесной брат“. Сначала вооружиться, потом — ограбить кого, а там и до организации собственной банды недалеко... Но мы остановимся на оружии. А ствол можно раздобыть только у военных. Эх, встретить бы какого нибудь очень одинокого солдатика с автоматом! Вырубить то я его вырублю, даже не покалечу... Однако сие — сказки. Солдатики поодиночке не ходят, а нападать на воинскую часть мне не с руки. Не дорос еще. В принципе, достаточно обыкновенного ружья. Патроны у меня есть. Правда, 12 го калибра... Так что и ружьецо нужно соответствующее. Патронов вот мало, всего двадцать штук. Для бомбочки самодельной сойдет, не более. Проблема...»Владислав почесал висок и вновь уставился в темноту. * * * Офицер в форме майора сербской специальной полиции прошелся по обочине. Несколько солдат ковырялись внизу, под обрывом.— Ну что? — вопрос предназначался толстому сержанту.— Пока не видим, — подчиненный выглядел удрученно.— Оч чень хорошо. Вы что, не помните, где его выбросили?— Да здесь вроде, — сержант ткнул пальцем в лощину.— Вроде... — передразнил майор. — Ищите хорошенько. Не найдете — головы поснимаю.— Есть! — один из солдат поднял над головой разрезанный полиэтилен. Офицер быстро спустился с обрыва, перескакивая заросли осоки, и ловко ощупал пластик.— Что такое? Разрезы, как от бритвы! — Он повернулся к запыхавшемуся сержанту и молча влепил ему оплеуху. Сержант упал, майор ударил его ногой в живот и поднес к лицу обрывки полиэтилена.— Это как называется? — голос снизился до шепота. — Кто освободил мальчишку? Ты что, хочешь провалить всю операцию?Сержант затряс головой.— Я н не знаю. Тут, кроме нас, никого не было...— А это что? — майор мазнул перепачканным пластиком по лицу лежащего. — Так, слушайте все! Каждый куст, каждое дерево обыскать в радиусе километра! Искать любые следы, примятости, сломанные ветки! Проводника ко мне.Солдаты ретиво бросились в разные стороны. Сержант тяжело поднялся и, прихрамывая, отправился к реке.К майору подошел невысокий смуглый юноша в камуфляжной форме без знаков различия.— Что думаешь?— Пока не знаю, — тихо сказал юноша. — Похоже, что это тот русский. Других вариантов нет.— Как он сюда добрался?— Ну у, времени у него хватило. Другой вопрос — как он оказался в нужном месте в нужный момент. Случайность маловероятна...— И я того же мнения. Думаешь, он следил за кем то из нас?— Не исключено. После нападения на патруль он мог не сбежать, как Третий уверяет, а затаиться и следовать за основной группой.— Сколько ж тут русских? Одного мы в палатке взорвали. Этот что, еще один?— Не знаю, — юноша покачал головой. — О русской экспедиции не было ни слова. Я знал только об одном.— Но их, как минимум, двое. Один — покойник, другой мальчишку уволок.— Если первый — покойник, то да.— Что ты имеешь в виду?— Мы ведь могли того, в палатке, не прикончить... Вот он и бродит.— Ерунда, — отмахнулся майор, — он внутри был. А после выстрела из базуки не бродят. Его в клочья разорвало... Хотя если он и есть тот самый, то дело дрянь. Значит, он никакой не книжный червь, а суперподготовленный разведчик. Тайный, законспирированный... Тьфу, тогда какой смысл ему вместе с экспедицией работать?.. Нет, ученого мы грохнули, это — другой... Откуда взялся?— Вспомните, что Третий рассказывал. Тот представился русским биологом. Совпадение? И грязный был, будто на голой земле неделю спал. Все сходится.— Не совсем. Обычный прохожий вооруженного солдата на тот свет с одного удара не отправляет.— Это верно.— И потом — как он после взрыва уцелел? Не объяснишь?— Выбрался из палатки до взрыва. Ваши не заметили.— Ерунда. Мои глаз не сводили. В палатке он был.— Тогда не знаю.— По следу провести сможешь?— Доведу, не беспокойтесь. Сейчас его лежку найдут, от нее и пойдем.Укрытие, где полдня провел Влад, обнаружили через час. Проводник ощупал каждую травинку, полежал на месте Рокотова, вернулся к месту, где валялся полиэтилен, потом поднялся по откосу и решительно указал на дорогу.— Они пошли через лес, на восток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100