Она осторожно толкнулась в нее — заперто. Диггер потряс дверь изо всех сил — звуки усилились, но дверь не открылась.
— Придется Страшилу звать, — сказал Диггер. — Или сейчас расшмаляю эту фанеру к долбаной матери! — Он потащил из-за пояса свою «беретту».
— Стой, стой! — схватила его за руки Дина и смутилась. — Я сама… — Она приблизилась к двери и позвала: — Харитоныч, это ты?
— Я, Диночка… — плаксиво ответили из-за двери.
Харитоныч, оставшись в одиночестве, принялся разгуливать по комнатам, потрясенный и униженный роскошью обстановки. Его жизнь показалась ему мелкой и ничтожной. Он понял, что никогда даже не приблизится к такому комфорту. А ведь он трудился без продыху, света белого не видя… А теперь еще стал презренным сексотом Шваброй и обязан стучать на своих приятелей, чтобы сохранить жалкий кусок хлеба, который все норовят отнять…
Тяжело вздыхая, Харитоныч забрел в туалет и остолбенел. Он даже не сразу понял, что это туалет. Посредине просторной комнаты, отделанной черным мрамором, возвышалось голубое кресло с пультом управления и электронным блоком сбоку. Рядом стояло розовое кресло, пониже. Едва Харитоныч вошел, в помещении включился свет, заиграла музыка и, что окончательно его добило, послышалось тихое шуршание вентилятора и запахло душистой свежестью. Ноги Харитоныча подогнулись, он присел на кресло, и снизу подул теплый ласковый ветерок…
И тогда Харитоныч зарыдал, разуверившись во всем: в боге, в бизнесе и в прелестях честной жизни. Он чувствовал, что его обманули, но не мог понять, когда и кто.
Наплакавшись вдоволь, он умылся в огромном прозрачном умывальнике, отворачиваясь от своего отражения в глубоком зеркале, и направился к выходу. К его удивлению, дверь не открылась. Подергав ее, он вернулся в кресло и решил ждать, пока его найдут. Разглядывая и ощупывая все вокруг, он обнаружил в пенале электронного блока телефонную трубку и набрал номер мобильника майора Рыгина.
— Д-да… — Голос майора был напряженным и нервным. — Ты где находишься?
— В сортире… — вздохнул Харитоныч.
— Да? — В интонациях его куратора неожиданно прорезался живой интерес. — И как там?
— Классно…
— Издеваешься! — разозлился Рыгин. — Везет же сволочи… В сортире… А-а-а… — Совладав с собой, майор строго приказал: — По существу докладывай! Чем там занимаетесь?
— Чистим дом…
— Как — чистите? В смысле — грабите?
— В смысле — чистим…
— Понятно! — выкрикнул Рыгин. — Оставайся на месте, везунчик… А-а-а…
Связь оборвалась. В дверь постучали, и Дина позвала Харитоныча…
Пока клинеры решали, как вызволить эксперта из сладкого плена, Комар скачал информацию, свернул оборудование и вприпрыжку прибежал к ним.
— Слышь, старый! — крикнул он, узнав, в чем дело. — Тебя культуре учат, деревня! Воду в унитазе спусти — автоматика дверь и откроет.
Зашаркали шаги, зашумела вода. Зазвучала мелодия, дверь открылась.
— Все вниз! — вполголоса скомандовал Дигтер. — Уходим. Глухого снимите с веревок. Шустро, шустро!
Он поспешно сбежал вниз, мимо охранников, и «мойдодыры» последовали за ним гурьбой в бойлерную.
— Все, Филя, кончай турусы разводить. Ну и рожа у тебя… В мазуте, что ли, извозился? Страшила, уходим!
— Только насос включу, — попросил хозяйственный Филя. — Интересно же, что получилось…
— Стойте! — опомнившись, вскричала Диана. — Мы не должны уходить! — Она встала на ступеньках бойлерной, подняв руки и загородив проход. — Мы не закончили работу, — обратилась она к Наташе и Харитонычу. — Мы же не бандиты…
— Не понял… — изумился Диггер. — Все, дело сделано. Чего ты еще хочешь?
— Выполнить свои обязательства, — твердо сказала Дина. — Я всегда держу слово. У меня фирма… Я забочусь о своей репутации. Харитоныч! Наталья! Ну что же вы молчите?
Но эксперт только сморщился и махнул рукой. Наташка широко открыла глаза, не зная, на что решиться. Женя без колебаний перешла на сторону команды Диггера и прижалась к Страшиле.
— Поломойка! — вскричал Диггер. — Вы в деле! Сматываем!
— Что ж, валите, — вздохнула Дина, устало присаживаясь на ступеньки. — Я останусь и все закончу сама.
— Знаешь, что во всем этом самое смешное? — сухо спросил Диггер, встав у нее над головой. — Ты и твои вопли. Ты похожа на училку. Только мы здесь — плохие мальчики.
— Я не согласен! — вскричал Харитоныч. — А он что, хороший?
Харитоныч ткнул пальцем в низкий потолок бойлерной, имея в виду Рюрика Майкловйча. Будто в ответ ему оттуда послышался приглушенный вопль, за ним еще один. Потом крики зазвучали беспрестанно, становясь все громче и приближаясь.
— Там кипиш какой-то… — глубокомысленно заметил Кумпол, высовываясь в коридор. — Мать моя женщина…
На парадной лестнице, поддерживаемый под белы руки начальником охраны, появился Рюрик Майклович, с головой закутанный в белоснежное покрывало, по которому расплывались подозрительные темные пятна. Подобно древнеримскому патрицию, хозяин величаво простер руку в направлении «мойдодыров» и пронзительно завизжал:
— Свиньи! Бейте их!
Размышлять о причинах внезапной немилости не оставалось времени — и Диггер скомандовал отступление:
— Страшила! За ним Комар! Потом бабы! Филя, сучий потрох, назад! Ко мне!
Отступление прошло организованно, по всем правилам военной науки. Впереди, как таран, ломился к двери Страшила. За ним, оглядываясь, сутулясь, прижимая к груди сумку с аппаратурой, семенил Комар, следом — девушки и причисленный к ним Харитоныч. Филя и Кумпол, вооруженные инструментами сантехников, и оскалившийся Диггер, прикрывали отход.
Группа Страшилы уже завела мотор «феррари», Филя и Кумпол еще только взбирались на высокие подножки «нексуса».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63