— Куда бы их увести?
— Надо их сначала в себя привести, а потом уже уводить, — вздохнула Дина, массируя висок. Искушение большими деньгами и для нее не прошло бесследно. — Постарайся разговорить Харитоныча, а я займусь Наталкой. — Она обняла подругу за плечи и повела в сторону, говоря: — Слава богу, кончилась жара…
Петр запрыгал козликом перед невменяемым экспертом. Но даже купленная в ларьке бутылка пива не привлекла внимания Харитоныча. Потратив немало времени, Петруша вдруг хлопнул себя по лбу, поспешно перебежал через дорогу и вскоре вернулся с листком бумаги. Осторожно подкравшись к безмятежно созерцавшему закат Харитоны-чу, он выхватил листок из-за спины и ткнул его в нос приятелю:
— А кто это у нас?
Результат превзошел все ожидания. Увидев фоторобот, эксперт вскрикнул, закрылся руками, прошептал: «Я», — и зарыдал.
— Вот! — довольно улыбнулся Петруша. — Будешь так себя вести — станешь похожим на это чучело. Мы свое еще заработаем!
— Да-а!.. — вздохнул Харитоныч. — Дай сюда, я порву.
— Оставь, внукам будешь показывать.
— Тебе легко говорить… А у меня еще опознание…
— А ты о деньгах не думай!
— Как же мне не думать, когда ты мне деньги должен, а не отдаешь?
— Какие деньги? — похолодел Петр. — Я у тебя ничего не брал!
— А когда я такую же бумажку порвал, помнишь? Мы с тобой еще ко мне собирались идти…
— Черт! — поморщился Петюня, почесывая затылок. — Зачем я тебя разбудил? Ты в этом трансе был такой милый старикашка, а теперь — Гобсек какой-то!
— Какой еще гомосек?! Молокосос! Выбирай выражения!
— Кто?! Сам выбирай!
И приятели начали осыпать друг друга базарной бранью.
Наталья тем временем, прогуливаясь под ручку с Дианой и слушая ее утешительные речи, вдруг совсем не к месту сказала:
— Диночка! Он же был глухонемой! Я же ему такое говорила… — И разразилась потоком слез.
— Вот и дождь пошел… — облегченно вздохнула Диана. — Скажи, а с тараканом — это ты специально? Чтобы Комара спасти?
— Ну конечно, — кивнула Наташка, улыбаясь сквозь слезы и отвлекаясь от мрачных мыслей. — Я же думала, его убить хотят.
— Фу, гадость! — поежилась Дина. — Как же ты его на груди терпела?
— Да он у меня в коробочке сидел… Я его на кухне у Рыгина поймала.
— Не боялась?
— Таракана ловить? Ужасно боялась.
— Да нет же, дуреха! Что не получится у тебя.
— А что бы мне сделали? Я же с Комаром не сговаривалась!
— И тебе деньга не жалко было потерять? Наталка, ты, наверное, самая неиспорченная из нас. А Комар-то, гад, как нас кинул…
И утешительница, не сдержавшись, сама разревелась, точно ребенок, лишенный любимой игрушки. Наташа вдруг остановилась:
— Диночка! Я же тебе не сказала!
— Не хочу-у!.. Отстань со своими глупостями-и!.. Мне сегодня опять к Петькиной мамаше ночевать идти-и…
— Да нет же, это не глупости, — пыталась докричаться до нее радостная Наталья, но Диана лишь отворачивалась.
Тут на них налетел разгневанный Харитоныч и заорал, размахивая кулачками:
— Я требую расчет! Твой муж — просто мелкий фармазон! Он меня! Меня-а! Кинул!
— Я очень рада, что ты уже выздоровел, Геннадий Харитонович, — быстро взяв себя в руки, сказала Диана, — но ни о каком расчете не может быть и речи. Во-первых, у меня просто нет денег…
— А три тысячи баксов, которые тебе дал Диггер?
— Ты же был в коме! — изумилась Дина.
— Ну и что?
— Да послушайте же меня! — надрывалась Наташка.
— Уйди, не до твоих глупостей! — отмахнулся Харитоныч.
— А во-вторых, — продолжала Диана, — ты еще не отчитался перед бухгалтерией по пяти своим авансам.
— Где это у нас бухгалтерия, интересно?
— А то ты не знаешь! У нас на кухне! И кстати, если ты думаешь, что я не замечаю твоих фокусов с липовыми чеками, то напрасно. Но раз ты требуешь полного расчета — пожалуйста! Я все сочту!
— Да прекратите вы! — завопила Наталья. — Послушайте меня!
Где-то рядом, совсем близко сверкнула молния, и тут же мощный раскат грома потряс городские кварталы. Тяжелые капли упали в мягкую горячую пыль. Диана и Харитоныч запнулись на полуслове, а Наташа уже открыла рот, чтобы наконец сказать то, что так давно собиралась, как что-то сильно толкнуло ее в спину.
— А, гады! — закричала Женя, врываясь в круг клинеров. — Не ждали? Думали, все, с концами? А фигос вам под нос!
Женька походила на подвальную кошку: лохматая, исцарапанная. Лицо девочки раскраснелось от обиды, и конопушек на нем стало гораздо больше, чем обычно. Светлые глаза ее были полны отчаянных детских слез.
— Воспитатели хреновы! А я-то вам верила!.. Я за вас могла любого порвать, а вы!.. Меня на нары, а сами…
— Евгения, что случилось? — устало и серьезно спросила Диана, строго сдвинув брови. — Где ты была?! И почему ты так выглядишь?
— А то ты не знаешь, где я была! — огрызнулась Женька и зарыдала, — Эти два придурка… Они сдали меня в милицию… Они сказали, что я танцевала голая на Дворцовой площади перед иностранцами… Меня никто не стал даже слушать — сразу в камеру-у!..
— Как же ты ушла? — изумился Петр. — Сбежала?
— Мы же ничего не знали, Женечка, — ласково сказал Харитоныч, пытаясь пригладить и собрать ее огненные волосы. — Это не мы тебя упекли. Прости нас, мы просто забыли. Тут такое завертелось!..
— Врешь? — недоверчиво покосилась на него Женька. — А я притворилась, что поперхнулась яблоком. Менты всем отделением откачивали, чуть башку не оторвали. Во! — Она с гордостью показала тощую шею, покрытую синими отпечатками заботливых милицейских пальцев.
— Да-а… — покачала головой Диана. — Хороша! Будто маньяк-душитель тебя навестил…
— А че? Наедут — я так и скажу! Душили, били, принуждали к сожительству — вот я и сбежала!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63