«Наступил атомный век!», — раздался оглушительный взрыв. Упали картонные декорации, посыпалась штукатурка, и торжественно рухнул занавес, вместе с карнизом. В атомный век досталось и учителям, и ученикам. Люди, задумайтесь! В ядерной войне не будет ни победителей, ни побежденных! Сережу Корабельникова чудом не исключили из школы. Хорошо, что папа был прорабом и сделал школе шефский ремонт.
А потом был Афган… Долго летали над ущельем обрывки халатов. Потянулись караваны душманов в мусульманский рай с появлением в горах Гиндукуша сержанта Корабельникова.
А потом была Чечня. Здесь Корабельников взлетел на недосягаемую высоту, фигурально, конечно, выражаясь. Разгадает он, к примеру, взрывоопасную шараду от боевиков, поколдует над ней, обезвредит и свой сюрпизец им оставит. Слышит: хлопнуло. Привет аллаху и пророку его! А бывало, они его ребус расшифруют и свой оставят, а он опять на них стрелочку переведет. И долго так они иногда переадресовывали друг дружке старуху с косой. Но все-таки верх был всегда за прапорщиком Корабельниковым, и старуха с косой приходила в чеченской национальной одежде. Правда, косить ей уже было нечего. Клиенты уже давно были на небесах. Еще один плюс подрывного дела. Смерь будущего! Самый короткий маршрут на тот свет. Раз, и мы у вас…
После одного такого неразорвавшегося фугаса, к которому пришли недоуменные боевики, а тот возьми и ахни в этот самый подходящий момент, ребята так и окрестили Корабельникова «Фугасом». Ну, Фугас так Фугас!
И вот, на тебе! Серега не мог этого понять. В стране делается черте что. Взрывы жилых домов, заложники, терроризм. В такой ситуации, как думал он, специалисту его уровня, цены бы не было. Ан, нет! Не нужен!
Он ходил в Большой дом — не нужен. Сунулся в службу спасения — не нужен. Написал письмо в МЧС — и там не нужен!!!
Спасибо, все уже взорвали до вас! Серега не мог понять, в чем дело. Может быть, он уже старый? Вряд ли. Его знакомая двадцатитрехлетняя девушка уверяла его в обратном. Ну а раз там все в порядке, рассуждал Серега, то и по остальным показателям должно быть ОК.
Уже целый год он перебивался на случайных заработках и совершенно не представлял, что делать дальше. Специфика работы повлияла на него таким образом, что, с точки зрения чисто технической, ему было все равно: взрывать или спасать людей.
В тысячный раз прокрутив в голове пластинку этих нехитрых рассуждений, Серега налил водки в толстый приятно-тяжелый с морозными прожилками стакан и залпом выпил.
Он закурил и окинул взглядом знакомый зал. Хорошо, подумал он, что до сих пор сохранились такие простецкие шалманы, как этот. А то везде чисто, понимаешь, на пол не плюй, матом не ругайся, начнешь шуметь, придут эти, как их… секьюрити в галстуках. Даром что в галстуках, а здоровые, собаки!
Тут же, как и двадцать пять лет назад, ничего этого не было. Наверное, хозяин сам любил, чтобы все проходило по старинке, по-настоящему культурно.
Вон, например, лежит за стульями под окном человек и спит. И никто ему не скажет, что он не прав. Выгонят, конечно, когда закрываться будут. А до этого — ни-ни!
Серега сунул окурок в переполненную пепельницу, налил еще и тут же вспомнил, как зашел однажды сдуру в один чистенький бар, взял сотку водки, закурил и только затушил в пепельнице полсигареты, как подскочила свеженькая такая официантка-морковочка и — хвать пепельницу! А вместо нее тут же чистую поставила. Черт знает что!
«Нет, — с легкой горечью подумал он, — нам такой навязчивый сервис не нужен. Или нужен, но не в этой жизни?..»
Он сидел за столиком один, собеседник, не выдержав его словоизлияний, перешел на стул поближе к стойке. Три нарочито грубых деревянных стула рядом с Серегой были свободны. Попозже здесь будет не продохнуть, а сейчас еще не вечер.
В это время к столику подошел добротно одетый темноволосый парень лет тридцати и вежливо испросил разрешения присесть.
Серега великодушно повел рукой, и парень, поблагодарив его, сел на качнувшийся стул. Видя, что вновь прибывший оглядывается в поисках официанта, Серега как завсегдатай остановил его успокаивающим жестом и, опытным взглядом найдя Машу, крикнул:
— Марусик, подойди сюда, душа моя! Двадцатилетняя Марусик, которая имела особую симпатию к Сереге по причине частых, пусть и не очень щедрых чаевых, кивнула ему и, вильнув аппетитной попкой, понесла поднос с заказом в другой конец зала. Серега небезосновательно полагал, что «особую» симпатию Марусик испытывала к доброй половине завсегдатаев этого заведения и не только за чаевые, против чего он, впрочем, никак не возражал. Что она ему — жена, что ли?
Через минуту Марусик уже была у их стола. Парень заказал пару пива и набор, многозначительно добавив, что это для разгона.
— Это по-нашему, — отреагировал Серега, — тебя как зовут?
— Тимур, — ответил парень, и Серега тут же подхватил:
— И его команда! Здорово, да? Ха-ха!
Парень вежливо улыбнулся в ответ на банальную шутку и спросил:
— Вы не Сергей случайно?
— Сергей, а ты откуда знаешь?
— Сергей Корабельников?
— Да, — ответил Серега и подумал, что перед ним мент в штатском.
— Видите ли, Сергей, нам посоветовали обратиться к вам как к специалисту в своей области.
— Кто посоветовал? — спросил Серега, несколько подобравшись внутренне.
— Кто — я скажу потом. Во всяком случае, Нарзан говорил о неком «Фугасе» очень уважительно.
Нарзаном называли Серегиного командира в Чечне. У него болел желудок, и он постоянно пил «Нарзан». Где Нарзан был сейчас, Серега не знал.
Он почувствовал, как внутренняя пустота, которую он постоянно ощущал уже целый год, начинает заполняться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80