— неожиданно спросил Юра.— Чего это ты о них вспомнил? И кто из них, например?— Сахаров.— Как же! Цукерман просто развлекался. В Горький его, видишь ли, выслали. Да в Горьком крупнейшие институты, он и там работал — Сахаров был секретоносителем высшей категории! И КГБ там за ним не следил, а охранял! А это большая разница. Следить за ученым толку нет никакого, все интересное — у него в голове. В Комитете ребята сильно башковитые сидели, они таким бредом, как слежка за Сахаровым, заниматься бы не стали... Поэтому он и дверь в квартиру не запирал — а чего бояться? При любом варианте через секунду группа сотрудников спецотдела со стволами в его коридор бы залетела. Соседи-то кто были? Правильно, комитетчики... Там группа и дежурила. Таких людей до конца жизни охраняют. С женой ему не повезло. У меня мнение есть, не знаю — правильное или нет, все равно правду вряд ли узнаем, что женщина его — чистой воды подстава спецслужб западных. С первой женой его развела, и началось — протесты, выступления по темам защиты прав человека, в общем — отвлечение от работы. А в смысле создания ядерного оружия Сахаров крупнейшим специалистом был. А так — одна история с червонцами чего стоит!— Какая история?— Да Цукерман в «Березку» приперся, товара набрал и на кассе червонцы по курсу выложил, шестьдесят три копейки за доллар... Те обалдели. А он орет, требует, чтоб ему все продали — на червонце-то написано, что золотой эквивалент имеет! Ну, старший той группы, что его в тот день вела, к директору заскочил, перетрещал, и продали в лучшем виде, заходить еще приглашали... Тут сам Сахаров обалдел, его женушка проинструктировала, что в ментовку потащат, мол, готовься, Андрюша! Уже и штатовский консул предупрежден был, что «борца» за решетку кинут. Не вышло! Не удалась провокация, жена его небось вечерком ему скандальчик учинила за то, что тот облажался... И не смотрите на меня так, это на самом деле было.— Не любишь ты их, — сказал Юра.— Я не девочка — любить, не любить. Я обоснованный взгляд на вещи уважаю. Дело не в том, кто за что выступает. Если логически доказывает свое мнение — замечательно, я не против. Но если из кормушки жрал, а потом туда плюет — это никуда не годится. У наших гениев современных комплекс собственной значимости и неповторимости. Да их через сто лет и помнить-то никто не будет. Все эти разговоры о непонятости современниками — туфта полная! Если современники не оценили — и следующим поколениям это на фиг не надо. Общество сохраняет только то, что на совесть сделано, в любой сфере жизни.— Что-то ты разошелся, — улыбнулась жена.— На завтра себя накручиваю. На благое дело идем... Глава 10Экзорцизм по-русски — 2 — Ну, и что вы меня вызвали, в воскресенье-то? — лениво спросил Огнев.— Мне протокол допроса снять надо, — Султанов заправил лист в печатную машинку.— Надо так надо... Курить можно?— Да, пожалуйста, — сам Султанов не курил. — У меня тут к вам несколько вопросов, Дмитрий Семенович.— Ради Бога, Иса Мухтарович, задавайте. Чем могу, так сказать, тем и отвечу... С паспортных данных начнем или как?— Нет, я уже все это вписал... Вот у меня первый вопрос — вы в армии служили?— Ну, служил, — улыбнулся Огнев.— У меня сведения есть, что в спецназе.— Откуда, интересно? Я вроде вам этого не говорил...— Милиции многое известно, — значительно сказал Султанов.— Ну и выясняйте дальше... Официально пошлите запрос в Министерство обороны, там вам и ответят, — снова улыбнулся Огнев.— Это я уже сделал.— И что? Не удовлетворены?— Я обязан составить протокол допроса, — начал злиться Султанов, — и прошу вас отвечать.— Да кто ж против? Всегда с радостью.— Так вы подтверждаете?— Что?— То, что в спецназе служили...— Конечно, от недремлющего ока следствия разве что скроешь.— Хорошо, а где именно вы служили?— Допуск покажите.— Какой допуск? — растерялся Султанов.— Прямоугольничек такой, бумажный, с полосочкой красной, буковки там черные должны быть. Я прочитаю, и поговорим...— А что, это обязательно?— А вы не знали? Армия, знаете ли, кому попало информацию не выдает.— Я не кто попало, а следователь, — в голосе Султанова явно слышалось раздражение.— Для армии вы — именно кто попало, — наставительно сказал Огнев, — им что следователь, что дворник — все едино. Не понимают они тонкостей души гражданских лиц...— У меня на столе уголовное дело в возбужденном состоянии, — сказал Султанов, — и если вы свидетель, то обязаны отвечать на вопросы...— Не вижу...— Что не видите? — не понял Султанов.— Дела в возбужденном состоянии.— Вот оно, — Султанов указал на лежащую папку.— Оно в спокойном состоянии, — совершенно серьезно сказал Огнев, — было бы в возбужденном — стояло бы на столе вертикально и бросалось бы на входящих в кабинет женщин, — Султанов на несколько секунд потерял дар речи.— Да вы не переживайте, Иса Мухтарович, я ни на что не намекаю. Скучно просто так сидеть.— Вы думаете, Дмитрий Семенович, что мне доставляет удовольствие снова всем этим заниматься?— Это ваша работа. А если без удовольствия трудитесь, то это никуда не годится.— Хорошо, оставим эту тему. Вернемся к вашей службе в армии.— Я уже все сказал.— Но служили-то вы где? На территории России?— Тогда СССР был...— Да, СССР. Так на его территории?— Конечно. А где же еще? Тогда весь мир был зоной интересов Союза. Как по радио говорили — «Мы не позволим натовской военщине вмешиваться во внутренние дела Советского Союза во всех уголках земного шара!». И я полностью с этим согласен, — Огнев достал зажигалку и прикурил. — Можете дословно записать.— Я просто запишу — на территории страны.— Не забудьте указать какой, а то потом еще обвинение предъявите, типа, в американской армии служил, гад, — Огнев методично «добывал огня» Выводить человека из равновесия (жарг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102