— Э, да ты готовый!.. — разочарованно протянул Винтик, он же Григорий Пивненко.Тут, постукивая на стыках, неожиданно тихо к платформе подкатила темная питерская электричка. Людей в ней было мало. Пивненко поспешно отошел.— Молодец, Морзик, — сказал по связи Клякса, — Пока все путем...— Могем... когда захотим, — хрипло, в пьяной интонации типажа отозвался по ССН Черемисов.— Идут! — предупредил Дональд, немного приоткрыв дверцу машины и наблюдая в тепловизор, — Винтик, а с ним... трудно узнать... лицо искажается — кажется это тот инженер из ГОИ!— Дай-ка! Точно! Дербенев Тимур Арнольдович! Морзик, к тебе идут Винтик и второй объект... Постарайся услышать разговор. Андрей, можешь их заснять?!— Снимаю уже!— Камеры не перепутал? Для ночной съемки взял?!— Обижаете совсем!— Это важно, что второй здесь! Я еще не знаю, почему, — но это важно.Винтик с низеньким человеком в тужурке и суконной шапке со смешными ушками медленно спускались по лестнице.— Это твоя машина? — завистливо спросил человек, завидев “сааб” и поглубже натягивая шапчонку за ушки на голову. — Богато живешь!— Только не прибедняйся! Я никого из вас не обидел! Все получили, как договаривались!— Тише ты! С ума сошел!— А что такое? Мало ли про что мы говорим... Да тут и нет никого.— А это кто там?— Синяк один... машину мне сторожит.— Прогони его!— Ты совсем спятил! Он алкаш, я его здесь сто раз видел! Везде тебе ФСБ чудится... умрешь со страху скоро.— Можно подумать, ты не боишься.— А чего мне бояться? Все было — и прошло! Поехали в кабачок, поужинаем. Разговор есть.— У меня нет денег на кабаки, — с горечью проговорил приезжий.— Ну ты и жлоб! Ведь посадят — даже потратить не успеешь! — и Винтик жизнерадостно захохотал.— Сплюнь, дурак! Мне все время кажется, что за мной следят...— Ладно, садись в машину! Не на холоде же нам разговаривать.— У тебя там “жучков” нет?— Ты параноик, Тимур!Хлопнули дверцы “сааба”. Морзик, скорчившись, присел на ступеньку в двух метрах от машины и по связи кратко передал Кляксе содержание разговора.— Эх, надо было мне “ухо” взять! С такого расстояния я бы услышал, о чем они сейчас говорят!— Не услышал бы. Они двигатель запустили. Движок все заглушит, я проверял.— Греются, г-гады!.. — стуча зубами, сказал Морзик, ежась на ледяном бетоне лестницы.— Посиди, сколько сможешь, потом Дональд тебя подменит. Пойдет бутылки собирать.— Я ему свою... оставлю-у!..Ждать, на счастье Вовки Черемисова, пришлось недолго. Щелкнул замок и раздался возмущенный голос приехавшего на электричке мужчины:— ...раз и навсегда, понял! Эти авантюры не для меня! Я даже списывать никогда не умел, всегда попадался!— Извини, но я уже дал твой адрес и телефон. К тебе подъедут. Да чего ты затрясся? Они культурные люди! Скажешь “нет” — и все! А может, передумаешь? Обещают хорошие деньги. Поделиться не забудь!Мужчина замахал руками в волнении, даже ногой притопнул.— Уезжай немедленно! Проваливай! Не надо меня провожать, сам дорогу знаю! Мы не должны с тобой встречаться! Это компрометирует нас обоих! Забудь обо мне, понял?!— Да пожалуйста! Тебе же помочь хотел! Шизофреник!И Винтик, врубив передачу, уехал. Незнакомец, оставшись один, принялся пристально и подозрительно разглядывать скрюченную фигуру вконец замерзшего Вовки Черемисова. Это длилось несколько минут. Наконец Морзику стало невмоготу.— У-у-у... — потихонечку угрожающе завыл он, прибавляя в голосе. — У-у-у! Зачем я ее зарезал? Зачем?!Он поднял голову, оглядываясь будто в недоумении. Приезжий попятился и, чертыхаясь, побежал прочь, по кустам, в обход платформы к подземному туннелю, а Вовка, постанывая, бросился в те же привокзальные кусты, но в другую сторону — справлять нестерпимую малую нужду, превозмогшую даже муки холода.В такие минуты понимаешь, где у человека находится душа! IV В городе было много теплее. Старый вел машину легко и непринужденно. Сухая трасса стелилась под колеса. “Девятка” Изи маячила в ста метрах впереди.Изя был доволен своей “Ладой”, а главное — ее ценой: новехонькая машина досталась ему всего за 5000 у. е. вместо 6000, хотя и была куплена в самом дорогом салоне.А история ее такова. Эту машину купили два горца, знакомые дальних родственников Изи, для совершения террористического акта. Приехав в Питер, они сняли квартирку в одной из новостроек и стали искать взрывчатку. Неделю искали, другую... Вели себя тихо, старались не привлекать внимания. Но соседи по лестничной площадке глаз с них не спускали, присматриваясь какое-то время к молчаливым, смуглым и худым жителям Кавказа, и уже на исходе первой недели не выдержало сердце одной старушки: как-то под вечер она принесла им горку свежеиспеченных оладьев, заботливо прикрытых сверху мисочкой, чтобы не остыли.— Поешьте горяченького-то! Хватит вам эту лапшу несъедобную жевать, — сказала она, глядя на террористов добрыми, когда-то голубыми, а сейчас выцветшими глазами.Изумление гордых жителей гор было столь велико, что, когда они пришли в себя, оладьи давно остыли.Ну, а дальше пошло... Мужчины охотно делились сигаретами. Никто не шипел в след: “У-у, гады черномазые”. Встречные горожане охотно показывали дорогу, если суровым кавказцам случалось заблудиться в огромном городе, и подробно объясняли, как пройти к нужному месту. А женщины, сказочно красивые русские женщины, не шарахались от них в сторону, проходя мимо, и даже иногда улыбались.Промучившись так пару недель, друзья отбыли в свой родной аул, оставив мысль о теракте, а машину подарили Изе.Через внутреннее зеркало заднего вида Михаил поглядывал, улыбаясь, на раскрасневшееся милое лицо Киры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69