– Знаешь, парень… Когда-нибудь, когда мы с тобою будем достаточно пьяны, а впереди у нас не будет Облачной Дороги, я расскажу тебе об одной белобрысой девчонке. Которая думала, что может бросить вызов Высокому замку. И которая думала, что людей можно изменить к лучшему… Это не она, это ее предали все. И я предал. Потому что жив… А она мертва.
Они обернулись на шум шагов. Кора, забыв о приветствиях, разглядывала монгола. Так посетитель музея смотрит на ожившее чучело саблезубого тигра. Сархен в ответ с нарочитым удовольствием оглядел ее с ног до головы. Он доброжелательно улыбнулся, признавая достоинства ее фигуры.
– Ой, извините, – пролепетала Кора. Она была сама на себя не похожа. – Андрей, можно тебя?
Андрей взял ее за руку и отвел от монгола подальше. Сархен как-то странно действовал на Рыжую.
– Что случилось, Кора?
– Это ведь Дагир, да? Пес Тьмы! С ума сойти! – В ее глазах горели восхищение с ужасом пополам.
Андрей аккуратно встряхнул девушку за плечи.
– Что случилось, Кора? – настойчиво повторил он.
– Ты завтра уходишь. – Кора наконец вспомнила, зачем пожаловала. Она порылась у себя в кармане и что-то воровато сунула Андрею в руку. – Спрячь! Этот камень подскажет направление к тем, кого ты ищешь. Дагир объяснит, как им пользоваться. Удачи!
Кора больно ткнула его острым кулаком в плечо, еще раз глянула на монгола и торопливо ушла.
По холмистой равнине шныряли во все стороны небольшие кавалерийские отряды. Пару раз издали Комков с Сархеном наблюдали отчаянные конные сшибки. Разобрать на расстоянии, кто свой, а кто чужой, было совершенно невозможно. Они шли вдоль края леса, как и советовал им щербатый пограничник, при малейшей опасности уходя и прячась среди деревьев. Но возле Лысого Холма лес сошел на нет. Сам Холм лежал в руинах, однако высокая спица смотровой башни была цела. И на ней ветер играл чужим красно-синим флагом. А также покачивал несколько тел в знакомой зеленой форме Пограничного корпуса.
– Когда они осадную технику подтянуть успели? – Андрей указал на широкие проломы в стенах.
– Тогда и успели. – Сархен сплюнул изжеванный сухой стебелек.
У него, как и у Андрея, слегка урчало в животе. В течение полутора суток они лишь раз наспех перекусили сухарями и запили их ледяной родниковой водой. Запас еды следовало экономить – неизвестно, когда удастся его пополнить.
– Все как с тем замком Руст, про который говорил наш приятель. Несколько мелких шаек согласованно отвлекли на себя пограничные отряды. В сторожевых замках гарнизоны небольшие. Со смотровых башен далеко видно, но часовые на них не могут заменить глаз конной разведки. Потом когда наблюдение было ослаблено, пошел в дело авангард; несколько небольших, но достаточно сильных отрядов, чтобы быстро овладеть ключевыми укреплениями, а остальные изолировать. А уж затем и главные силы пожаловали, с осадной техникой и прочими прелестями. При хорошей организации и дисциплине марша – ничего особенного. Сальвейгу шах и мат. Причем быстрее, чем в «Зимний марш», тогда графства хоть ополчение собрать успели…
Андрей снова уставился на карту. Хотя и так все было ясно.
– Хочешь – не хочешь, а придется выходить на открытое место. Дальше сплошь одна степь…
– Дождемся ночи, – сказал Сархен. – И рискнем.
Особого оптимизма в его голосе Андрей не услышал. Но ничего другого им не оставалось. Монгол проверил лошадей и завалился спать. Андрей остался наблюдать за замком. Там все было спокойно. Через наспех прилаженные назад ворота выехало несколько телег, доверху нагруженных раздетыми трупами. Десятка всадников гнала следом вооруженных лопатами бедолаг в исподнем. Трупы свалили на землю у подножия холма, после чего телеги с возницами ушли за новой партией, а пленные, изредка понукаемые пинками и плетьми, принялись рыть могилы. Ветер доносил сладковатый запах мертвечины.
И тут снова дал о себе знать камень. Он настойчиво, словно живой, толкался в потаенном кармане, пока Андрей, чертыхаясь, не достал его. Рубин буквально сиял. Встревоженный Комков растолкал монгола. Тот прошипел что-то и, пригибаясь, полез в кусты, из которых они следили за замком.
– Вон там, смотри! – Сархен указал на далекий еще хвост пыли в степи. Со стороны Сальвейга к Лысому Холму на рысях шел крупный кавалерийский отряд.
– По нашу душу? – спросил Комков.
Сархен неуверенно пожал плечами.
– Может, и нет. Но это Высокая и ее эскорт. Она может почувствовать камень – так же как он чувствует ее. Если этого уже не произошло…
– Значит…
– Значит, до ночи у нас времени нет. Надо или уходить и играть в прятки в лесу, или идти мимо Холма прямо сейчас, при свете дня. Решай.
Комков задумался. Если Высокая уже ощутила присутствие камня, она не успокоится, пока не найдет его. И лес не поможет. Он здесь слишком редкий. А прорыв мимо Холма… Если бы не эти всадники, что охраняют пленных. Половина из них, правда, спешилась…
– Рвем мимо Холма, – решил Комков.
– Чокнутый! – Сархен одобрительно посмотрел на него веселыми в ожидании неизбежной драки глазами.
…На них не сразу обратили внимание. А когда обратили, то не сразу насторожились. Пара всадников, пусть и при оружии, не представляла серьезной угрозы для десятка уверенных в себе воинов. К тому же эти двое не неслись вскачь, как трусливые зайцы, а спокойно направлялись к Холму. Наконец десятник гортанно выкрикнул какую-то команду, и четверо степняков так же спокойно поскакали им навстречу. Сархен заранее приготовил лук. Комков проверил свои ножи. Когда расстояние сократилось шагов до пятидесяти, Сархен на скаку начал метать стрелы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123