Шантажировать ради денег на наркотики.
– Лидо-ди-Скакки! – закричал Пизанелли, одной ногой стоя в душной кабине, а другой – на мраморном полу комнаты. – Нам везет, комиссар! – Микрофон телефонной трубки он зажал рукой. – Она в Лидо-ди-Скакки, в гостинице «Бельведер». – Улыбка до ушей. Пизанелли явно весь день везло.
Тротти поднялся с красного пластмассового стула и взял трубку.
– Зачем ты сбрил усы, Пиза?
– А вы только что заметили? – Пизанелли провел рукой под носом. – Уже полгода как сбрил, а вы только сейчас заметили?
– Тебе лучше с усами.
– Комиссар, нельзя ли мне сейчас пойти позавтракать со своей приятельницей?
– Алло!
– Что нам делать с вещами?
Тротти наморщил лоб и проговорил в трубку:
– Прошу прощения?
– Что нам делать с поклажей? – Мужчина на другом конце провода говорил с акцентом, свойственным уроженцам Эмилии. – Ваша синьорина Беллони сказала, что на три дня уезжает в дельту По, и оставила у нас свои вещи. Ее до сих пор нет. Уже почти пять дней. Конечно, за комнату она заплатила, но, если она не собирается возвращаться, я бы лучше ее кому-нибудь сдал. На носу феррагосто и…
– Вы не видели ее уже пять дней? – спросил Тротти и посмотрел на свои часы.
– Синьорина Беллони – замечательный клиент. Мне на нее грех жаловаться. За комнату она заплатила до 16 числа, но…
– В гостинице ее нет уже пять дней?
– Вы что ли все там оглохли в Ломбардии? Или рехнулись?
– Сдержанный иронический смешок. – Я же вам десять раз повторил и…
– Она уехала одна?
– А я разве говорил такое?
– Когда вы видели синьорину Беллони последний раз? Она была одна?
Неприятный смех.
– Мы расследуем убийство. Возможно, синьорину Беллони убили.
Короткое замешательство.
– Ваша синьорина Беллони уехала с каким-то мужчиной на «фиате» – на «фиате» с четырьмя ведущими колесами. Не мое дело, конечно. Они выглядели такой дружной парой. Он забрал ее рано утром. Опять же – не мое дело: свободная страна, республика, делайте что хотите. Не мое дело. Ваша синьорина Беллони – прекрасная дама, замечательный клиент. Мне бы не хотелось, чтобы с ней что-нибудь стряслось. Прекрасная женщина. Безупречный клиент. Не люблю лезть в чужие дела.
– Город регистрации? Вы заметили, в каком городе зарегистрирован автомобиль?
– Мне и своих дел хватает.
– Вы не обратили внимания на номер машины?
Вздох.
– Машина зарегистрирована в Ферраре. – Мужчина повесил трубку.
– В Ферраре, – автоматически повторил Тротти, протягивая молчащую трубку Пизанелли.
– Феррара… Не там ли живет приятель нашей красавицы Роберти? – спросил Пизанелли. – Джан-Мария.
«Кинотто»
– Что делать думаете?
Тротти пожал плечами.
Боатти пригласил их к себе домой на ленч.
– А что мы сможем сделать? Разве что объявить всеобщую тревогу… Или самим поехать в Скакки.
Пизанелли улыбнулся и поправил рукой волосы.
– У меня ленч с Анной.
– С Анной?
– С моей невестой.
Тротти снова пожал плечами.
– Розанна рано или поздно объявится. Думаю, она просто не знает, что случилось с ее сестрой.
– Если не она сама ее и убила. – Пизанелли посмотрел на свои часы.
– Да хватит смотреть на часы, Пизанелли.
– Я смотрю не на время, а на дату.
– Мне нужно забрать машину со стоянки у больницы, – сказал Боатти.
Пизанелли начал считать на пальцах:
– Пять дней, комиссар. Это значит, что во время убийства Розанна вполне могла быть в городе.
– Молодец, – сухо проговорил Тротти.
– Кроме того, этим можно объяснить и порядок в квартире. Если Марию-Кристину убила Розанна, у нее было достаточно времени прибраться.
Тротти кивнул:
– И тут в квартире неожиданно появляется Боатти.
– Комиссар, – проговорил Боатти, подавшись к переднему сиденью автомобиля. Его круглое лицо блестело от пота. – Ведь на самом деле вы не думаете, что Розанна могла убить свою сестру?
Тротти посмотрел на журналиста:
– Розанна вас не ждала. Она знала, что ключ от ее квартиры у вас есть, но она думала, что вы в Верчелли.
Пизанелли согласно кивнул.
– Комиссар, мне надо идти. У меня свидание.
– Останься со мной. Ты мне нужен, Пизанелли.
– Мы договорились с моей невестой позавтракать вместе.
– Еще успеешь на нее наглядеться.
– То же самое вы говорили о всех моих подружках.
– Успеешь еще.
– Когда?
– Когда я уйду на пенсию.
На Боатти было жалко смотреть. Он вытер пот бумажным носовым платком и сказал:
– Пизанелли, не могли бы вы подбросить меня к больнице?
– Вы не хотите, чтобы я женился, комиссар?
– Я не хочу, чтобы ты совершил ошибку.
Пизанелли повернул к площади Сан-Теодоро. Сигнальные огни с крыши автомобиля он уже снял. Время от времени он косился на Тротти, который был удивительно спокоен и даже что-то насвистывал себе под нос. «Пуритане»: «Тебе, о любимая».
– Вы и вправду думаете, что Розанна была способна убить сестру, комиссар? – спросил Боатти.
– Мы все способны на убийство. При соответствующих обстоятельствах.
На площади Сан-Теодоро Пизанелли припарковал машину перед собором; пес, спавший в тени его высокого портала, приоткрыл один глаз, посмотрел, как из «ланчи» вылезают трое мужчин, и вновь погрузился в свой дневной сон.
Полицейского перед главным входом в дом Беллони не было – не иначе как исчез куда-нибудь на феррагосто.
Боатти позвонил и повел двух полицейских вверх по лестнице. В конце последнего лестничного пролета их встретила его жена.
– Я бы довез вас до больницы, Боатти, но комиссар Тротти, судя по всему, считает, что без меня он ни на что не годен.
Они прошли в квартиру, и их тут же окружил теплый запах средиземноморской стряпни, оливкового масла, помидоров, базилика и чебреца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84