Все тело обуглилось и почернело, как головешка, а лицо, одной щекой прижатое к земле, осталось невредимым. Длинные волосы были опалены, пустой открытый рот приникнул к пыльной почве, по которой уже поползли ручейки дождевой воды.
В свете фар полицейского автомобиля Тротти опустился перед телом на колени. Дождь припустил вовсю, заливая Тротти лицо и проникая под одежду.
Перед Пьеро Тротти лежало нечто, что некогда было телом Бельтони – наркомана, торговца наркотиками и полицейского осведомителя. Тридцать пять лет назад его прижимала к груди мать, а теперь он мертв.
Голод, жажда, желания, жадность, гордыня – все это для него теперь позади. Истинная умиротворенность. Изувеченный, задушенный и сожженный – как зола в пыли на берегу По.
– Хватит смертей, хватит смертей, – повторял себе Тротти.
Откуда-то со стороны города донеслось далекое завывание полицейской сирены.
Тротти поднялся.
Вокруг него собрались Боатти, Меренда, Майокки, Пизанелли, Токкафонди и Габбиани. Они молча стояли под дождем и смотрели на Тротти.
– Ради Бога, Габбиани, дайте мне вашу «Нацьонали». – Тротти отер рукой мокрое лицо. – Быстрее.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84