Выбор у меня был невелик. Я мог сам открыть дверь в надежде на то, что мне удастся броситься куда-то в сторону, в темноту, до того, как что-то случится. Но сам момент открывания двери был очень опасен для меня – я оказывался обнаженным и незащищенным, и одна рука моя была занята. Я мог не открывать и ждать, когда дверь откроют извне. В этом случае я оказывался в ловушке, лишенный возможности двигаться.
Прошло несколько долгих секунд, перешедших в минуту… две…
Дольше я ждать не мог.
Левой рукой я взялся за ручку двери и нажал. Я потянул дверь влево так, чтобы она стала мне как бы щитом, а когда она распахнулась до конца, я пригнулся и нырнул в темноту – прочь из лифта.

50

Темнота, в которую я попал, пахла мазутом, штукатуркой и чужим человеком. Запах смазки ударил мне в нос, и я, наткнувшись на что-то твердое, скорее всего на лебедку, больно ударился о нее коленом. С потолка ко мне приближался движущийся сгусток тьмы, похожий на металлический стержень. Он попал мне по правому плечу. Удар был рассчитан на то, чтобы убить человека. Если бы стержень угодил чуть левее, он раскроил бы мой череп – и я был бы мертв.
Человек в темноте застонал от обиды, когда услышал, что я еще двигаюсь. Дойдя до ближайшей стены, я остановился и готов был закричать от боли, но стиснул зубы и стерпел. Казалось, что плечо мое было разрублено, рука повисла и потеряла чувствительность. Я пристально вглядывался в темноту, но ничего не видел.
Я слышал свистящий, напряженный звук и поспешные шаги. Потом что-то ударилось о стену прямо у меня над головой, и посыпались куски штукатурки. Бетонная стена загудела от удара.
Он ударил дважды. Я не знал, будет ли он продолжать, но у меня не было никакого желания окончить свои дни, как разрезанный пополам грейпфрут.
Я решил подкрасться сбоку, но под ногами захрустели куски штукатурки, и я остановился.
Мы оба стояли в темноте, затаившись, как мыши, пытаясь различить хотя бы контуры друг друга. От напряжения у меня потекли слезы. Правая рука понемногу отходила, но было ужасно больно. Когда пальцы рук вновь обрели чувствительность, оказалось, что я все еще держу в руке фонарик.
Я нащупал выключатель и поднял фонарик на уровень плеч. Я не хотел включать его, пока не буду уверен, что враг здесь. Я до предела напряг слух. Скорее догадался, чем услыхал его дыхание из противоположного угла. Но я не знал формы и размеров помещения, не представлял, что нас разделяет. Он же, видимо, хорошо здесь ориентировался. Во всяком случае, он бывал здесь и раньше и знал, где стоит лебедка.
Мне необходимо было иметь хоть какое-нибудь оружие. Но ничего, кроме фонарика, у меня не было, да и одна рука вышла из строя, хотя понемногу начинала функционировать. Плечо сильно болело, и я опасался, что он сломал мне ключицу.
И вот я снова услыхал его!
Я услышал, как он придвигается ко мне в темноте, и понял, что сейчас начнется новая атака. В одну и ту же секунду я направил свет фонарика туда, откуда ждал его, а он перешел в нападение.
Луч ударил ему в лицо. Оно казалось очень бледным, искаженным, похожим на лицо привидения. Он шел на меня, раскручивая над собой смертельной каруселью длинный железный стержень. Я нагнулся и головой ударил его в живот. Пряжка на его ремне поцарапала мне лоб. Он повалился на меня, но железку не выпустил. Ему удалось ударить меня ею по ноге так, что я закричал от боли. От ярости или от испуга я схватил его за ногу и, поднявшись во весь рост, шмякнул его об стену. Я услыхал, как он упал, ударился и выронил стержень и как через несколько секунд пополз вдоль стены, словно испуганная крыса.
Потом все затихло. Почти. Я слышал только его учащенное дыхание да свои собственные сдавленные стоны. У меня кружилась голова.
Но ведь он потерял свою железную палку, и к тому же я все-таки был в лучшей физической форме, чем он. Мне надо найти его сейчас.
Было очень темно, а я обронил свой фонарик. Я шагнул наугад и вдоль стены пошел туда, где, как мне казалось, он притаился.
Что-то неровное и жесткое ударило меня в лицо. Он попал удачно – у меня из глаз посыпались искры, можно сказать целый фейерверк, я увидел, как перед моими глазами запускают космические ракеты и спутники, а я в это время как бы спал, лежа на полу. По-видимому, я проспал несколько секунд. Мне снилось, как мой противник ходит и ищет в темноте железную палку, и я помню, что подумал: надо проснуться, ты должен проснуться, грейпфрут.
И я проснулся вовремя. Подсознательно я отполз в сторону, а он страшно выругался, когда стержень ударился о бетонный пол в том месте, где я только что лежал.
Теперь он стоял надо мною. Его железка угодила мне в грудь, и, сжавшись в безотчетном страхе, я свернулся клубком, чтобы хоть как-нибудь защититься от удара. Он снова ударил и попал по руке и по спине у самой шеи. Я распрямился, как пружина, и, бросившись в темноту, наткнулся на что-то большое, металлическое. Это была либо машина, приводящая в движение лифт, либо дверь. Мой противник тяжело дышал за моей спиной, все время размахивая в темноте железкой. Я панически искал дверную ручку, если это все-таки была дверь. Я нашел ее и, потянув на себя, вывалился куда-то через открывшееся отверстие. Я решил, что сейчас покачусь вниз по крутой бетонной лестнице, но никакой лестницы там не оказалось. Там была темнота и пустота. Над головой, высоко в небе, я увидел звезды и вдохнул туманный, влажный, свежий воздух.
Я вышел в пространство.
Оказалось, что это крыша дома – плоская, покрытая рубероидом и скользкая от моросящего дождя. Сделав всего два шага, я оступился и упал навзничь. Позади я увидел Гюннара Воге, следом за мной выходящего на крышу, В руке он держал все тот же металлический стержень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92