я прошел специальную тренировку, стажировался на
Хайне, жители которого называют эту способность Искусством Надуманных
Ситуаций. Конечная цель при этом сводится к тому, что индивид интуитивно
постигает законы некоей морально-этической всеобщности, а потому и само
понятие это скорее можно выразить не в рациональных символах, а с помощью
метафоры. Я никогда особенными талантами в Искусстве Надуманных Ситуаций не
блистал, а в этот вечер не верил и собственной интуиции: чересчур устал.
Вернувшись к себе, я бросился под спасительный горячий душ. Но даже и там
мне было как-то неуютно, даже эта горячая вода казалась мне нереальной,
ненастоящей, готовой вот-вот исчезнуть.
Глава 11. МИШНОРИ. РАЗГОВОРЫ С САМИМ СОБОЙ
Мишнори. Стрет Сузми.
Я не очень-то исполнен надежд, хотя стечение обстоятельств указывает,
что надежда есть. Обсл напрямую торгуется и заключает сделки со своими
приятелями, Иегей использует льстивые уговоры. Слоз обращает в новую веру,
и число их сторонников растет... Все это люди достаточно хитрые и
проницательные, в своих партиях пользуются значительным влиянием. Всего лишь
семеро из Тридцати Трех являются подлинными сторонниками Открытой Торговли;
что же касается остальных, то Обсл полагает добиться надежной поддержки со
стороны еще десятерых, что уже дает определяющее преимущество.
Один из Комменсалов, похоже, проявляет неподдельный интерес к
Посланнику; это Комменсал Округа Айниен по имени Итепен; он интересовался
инопланетной миссией, еще будучи простым сотрудником Сарфа и занимаясь
цензурированием радиопередач, специально подготовленных для них в Эренранге.
Похоже, что тогдашние функции до сих пор тяготят его совесть. Именно он
предложил Обслу, чтобы Тридцать Три объявили о приглашении Звездного Корабля
на Гетен не только жителям Оргорейна, но и жителям Кархайда, одновременно
попросив Аргавена присоединиться к этому, общепланетному в таком случае,
приглашению. Благородная идея, однако никто ей не последует. Они ни за что
не обратятся с подобной просьбой к Кархайду.
Члены Сарфа из числа Тридцати Трех, разумеется, будут против как просто
пребывания Посланника на нашей планете, так и его миссии. Что касается тех
вялых и абсолютно равнодушных десятерых членов правительства, которых Обсл
надеется переманить на свою сторону, то, по-моему, они просто побаиваются
Посланника, как и Аргавен, как и большая часть его придворных в Кархайде; с
той лишь разницей, что Аргавен считал Посланника сумасшедшим (как и он сам),
а эти уверены, что Посланник просто лжет (как и они сами). Кроме того, они
боятся публичной дискредитации в том случае, если все это просто
мистификация, которой отказался поверить Кархайд, а может быть, которую сам
Кархайд и придумал. Что будет с их шифгретором, если они присоединят свои
голоса к всепланетному приглашению инопланетян, а никакого Звездного Корабля
на самом деле не окажется?
Ничего не скажешь, Дженли Аи требует от нас необычайного и полного
доверия.
Для него, по всей видимости, ничего необычайного в таком доверии нет.
А Обсл и Иегей думают, что большинство в правительстве Тридцати Трех
можно будет убедить в необходимости поверить ему. Не знаю почему, но у меня
куда меньше надежды на это; может быть, потому, что в действительности-то
мне и не очень хочется, чтобы Оргорейн проявил себя более просвещенным
государством, чем Кархайд, чтобы именно он пошел на риск и прославился,
оставив Кархайд в тени. Если это патриотические чувства, то возникли они
слишком поздно: едва я понял, что Тайб вскоре уберет меня со сцены, я сделал
все возможное, чтобы обеспечить непременное появление Посланника в
Оргорейне, а оказавшись здесь в ссылке, постарался превратить Комменсалов в
его сторонников.
Благодаря тем деньгам, которые он передал мне от Аше, я теперь снова
живу независимо, как самостоятельная "государственная единица", а не
Депендент. Я больше не хожу на банкеты, не появляюсь нигде в компании Обсла
или других сторонников Дженли Аи; я не видел Посланника вот уже больше
полумесяца -- с его второго дня в Мишнори.
В тот день он передал мне присланные Аше деньги так, как выдают плату
наемному убийце. Мне нечасто приходилось испытывать подобный гнев, и я
совершенно сознательно оскорбил его. Он понял, что я разгневан, однако вряд
ли он понимал, что его самого тоже оскорбляют; он, похоже, вполне серьезно
принял мой совет, не обратив внимания на то, в каких выражениях этот
совет был ему дан; так что, остыв, я это осознал и забеспокоился. Возможно,
что в Эренранге он все время искал именно моего совета, не зная, как мне об
этом намекнуть? Если так оно и было, то он почти наверняка не понял и
половины из того, что я говорил ему в моем доме у камина, а вторую половину
понял в лучшем случае неправильно -- в ту злополучную ночь после церемонии у
Новых ворот. Его шифгретор необходимо укрепить, необходимо дать ему
дополнительную информацию и поддержать, хотя его понятия о чести и
достоинстве совсем иные, чем у нас. Именно поэтому мое абсолютно прямое и
откровенное поведение он, вполне возможно, воспринял как лживую уловку,
считая, что я, как всегда, темню.
Его самое слабое место -- в неверной интерпретации наших моральных
устоев. Все его ошибки проистекают отсюда. Он плохо знает нас, а мы -- его.
Он бесконечно чужд нам, а я, дурак, еще допустил, чтобы моя тень пересекла
тот луч света, что исходит от принесенной им надежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111