Потом в течение четырех дней мы шли при страшных морозах, температура
ни разу не поднималась выше -- 350; а потом вдруг снова налетела пурга,
порывистый восточный ветер швырял нам в лицо пригоршни колючего снега. Уже
буквально минуты через две Эстравен стал совершенно неразличим за стеной
пурги. Я на секунду отвернулся, чтобы перевести дыхание и очистить лицо от
ослепляющей, удушающей пелены, а когда обернулся снова, то Эстравен исчез.
Исчезли и сани. Рядом со мной не было никого и ничего. Я обшарил все вокруг
руками. Я кричал и за воем пурги не слышал собственного голоса. Я был глух и
одинок в этом мире, до краев заполненном мелькающими извивающимися
сероватыми струями, полосами падающего снега. Отчаяние охватило меня, и я
начал было ощупью пробираться вперед, мысленно взывая: Терем!
И он, стоя на коленях буквально у меня под носом, откликнулся:
-- А ну-ка помоги мне поставить палатку.
Я помог и ни словом не обмолвился об этой минуте панического ужаса. Не
было необходимости: он знал.
Эта очередная пурга длилась два дня; и в общей сложности мы потеряли
целых пять дней; разумеется, потеряем и еще. Ниммер и Аннер -- месяцы
великих снежных бурь.
-- Уж больно деликатно мы еду стали резать, -- заметил я как-то,
отрезая нашу очередную порцию гиши-миши и собираясь размочить ее в горячей
воде.
Он посмотрел на меня. Его решительное широкое лицо сильно осунулось,
щеки глубоко провалились под высокими скулами, глаза запали, скорбные
складки окружали рот, губы потрескались. Интересно, какой же видок у меня,
если даже он так паршиво выглядит. Как бы отвечая моим мыслям, Эстравен
улыбнулся:
-- Если повезет, мы дойдем; но может и не повезти.
То же самое он говорил и в самом начале пути. Со свойственным мне
ощущением, что это наша последняя и весьма отчаянная ставка, я недостаточно
реалистично мыслил тогда, чтобы ему поверить. Даже и теперь я думал: ну
разумеется, нам повезет, и мы дойдем, раз уж мы потратили столько сил(
Но Леднику было все равно, сколько сил мы потратили. Ему было на это
наплевать. Каждый должен знать свое место.
-- В какую сторону поворачивается твое колесо фортуны, Терем? --
спросил я наконец.
Он не улыбнулся. И не ответил. Только, помолчав немного, сказал:
-- Я все думаю, как они там, внизу. Там, внизу для нас теперь
означало "на юге", в том мире, что лежит ниже этого ледникового плато, там,
где есть земля, люди, дороги, города -- все то, что теперь стало трудно даже
вообразить, что казалось почти нереальным.
-- Знаешь, а я ведь послал королю весточку насчет тебя. В тот самый
день, когда покинул Мишнори. Я сообщил ему то, что узнал от Шусгиса: что
тебя собираются сослать на Добровольческую Ферму Пулефен. В те времена я еще
недостаточно четко представлял себе собственные намерения, скорее
повиновался некоему импульсу. С тех пор я не раз уже обдумывал природу этого
импульса. Может случиться примерно следующее: король может усмотреть для
себя возможность повысить свой престиж, рискнув шифгретором. Тайб станет
отговаривать его, но Аргавену к этому времени Тайб уже несколько поднадоест,
и, вполне возможно, он просто проигнорирует его советы. Он начнет
расследование и спросит: где находится сейчас Посланник, гость государства
Кархайд? В Мишнори, разумеется, солгут: он умер от лихорадки хорм еще
осенью. Ах, нам очень жаль! Тогда король спросит: почему же в таком случае у
меня иная информация, полученная от нашего Посольства в Оргорейне? Мне
известно, что Посланник находится на Ферме Пулефен. -- Но его там нет,
можете убедиться сами. -- Нет-нет, конечно же, мы верим слову Комменсалов
Оргорейна... Но через несколько недель после подобного обмена любезностями сам
Посланник объявляется в Северном Кархайде. Ему удалось бежать с Фермы
Пулефен. В Мишнори всеобщий испуг, а Эренранге -- возмущение. Позор
Комменсалам, павшим так низко и пойманным на лжи! Для короля Аргавена ты
станешь подлинным сокровищем, родным братом, некогда утраченным и обретенным
вновь. Правда, ненадолго, Дженри. Ты должен тут же послать весть своему
Звездному Кораблю, при первой же возможности! Пусть твои люди появятся в
Кархайде и тем завершат твою миссию. Сделай это немедля, прежде чем Аргавен
успеет заподозрить в тебе возможного врага, прежде чем Тайб или кто-то из
советников сможет еще раз как следует напугать короля, пользуясь его манией
преследования. Если же он заключит с тобой сделку, то слово свое сдержит.
Нарушить данное слово -- значит утратить свой шифгретор. Короли Харге держат
данное слово. Но ты должен действовать быстро и поскорее посадить свой
корабль.
-- Я сделаю это, если замечу хоть малейший проблеск доброжелательности
по отношению к себе.
-- Нет; прости, что даю тебе советы, но ты не должен ждать особого
расположения. Тебя и так будут носить на руках, я полагаю. Как и сам
корабль. Кархайд за последние полгода испытал тяжкие унижения. Ты дашь
Аргавену шанс повернуть колесо судьбы вспять. Я полагаю, что он этим шансом
воспользуется(
-- Прекрасно. А ты между тем(
-- Я -- Эстравен-Предатель. Я ничего общего с тобой не имею.
-- Поначалу.
-- Поначалу, -- согласился он.
-- У тебя будет возможность где-нибудь скрыться поначалу в случае
опасности?
-- О да, разумеется.
Еда наша была готова, и мы забыли обо всем. Этот процесс был так важен
теперь и так существенно улучшал самочувствие, что мы больше никогда не
говорили за едой;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111