Он стоял неподвижно, отвернув лицо, глядя на ручей.
– А шпага?..
– Перевязь и ножны где-то здесь, в папоротниках. А шпага… – Она, наверно, тоже выглядела бледной и жалкой, потому что он вдруг резко сказал:
– Мне она не нужна!
– Хью, я считаю, что нам следует идти дальше. Я хочу идти вперед. Если у тебя хватит сил.
– А между прочим, что все-таки со мной случилось?
– ОНО упало на тебя.
Он глубоко вздохнул; лицо его было совершенно растерянным.
– Тебе не кажется, что у тебя что-нибудь сломано?
– Да нет, я в порядке. Согреться вот не могу.
– Тебе бы надо поесть.
Он помотал головой.
– Тогда, может, пойдем? Здесь сыро. Может, тебя ходьба согреет.
– Верно, – сказал он, опускаясь на папоротники, прямо туда, где они спали.
Ирена начала собираться: увязала пакет с едой и все еще влажную куртку так, что легко могла нести все это, и отдала Хью красный плащ.
– Завернись в него как следует, смотри, он на шее завязывается. А твою куртку я пока понесу, она по дороге высохнет.
Он так неуклюже поднялся на ноги, что она спросила:
– У тебя с плечом все в порядке?
– Да, но бок болит, кажется, я что-то там повредил.
– А идти-то сможешь? – нервно спросила она, пряча испуг.
– Думаю, мне полегчает, когда согреюсь, – сказал он извиняющимся тоном.
– Я не знаю, где мы, – сказала она.
Они стояли на тропе там, где ручей метра в полтора шириной, журча, пересекал тропу, нырял в папоротники, в траву и бежал между корнями деревьев вниз по склону.
– Единственный способ понять, где мы сейчас, – вновь подняться по тропе к пещере, а потом идти назад, к Верхнему Перевалу, и потом к Городу и на Южную дорогу.
– Нет, – сказал Хью.
– Ну что ж, – сказала она с большим облегчением, которого старалась не показывать, – мне тоже неохота. Это ужасно далеко. Но отсюда я никак не могу понять, где находится порог.
– Если мы пойдем вниз, – сказал он, – возможно, чувство оси вернется снова.
– Ладно. Если это южная сторона Горы, то наша тропинка ведет на восток. Если нам удастся более или менее придерживаться восточного или юго-восточного направления, то мы должны будем, видимо, пересечь Третью Речку где-нибудь ниже. А потом надо идти вдоль нее до дороги и – прямо к проходу. Это будет по крайней мере в два раза короче, чем возвращаться прежним путем.
Он кивнул, и она пошла вперед по тропе под густыми, тесно стоящими елями. Ходьба доставляла ей радость и решение не возвращаться назад – тоже; вообще-то она боялась, что он все-таки захочет пойти назад. Иди и не оглядывайся назад …
Белые фигуры, стоящие в молчании на сумеречной дороге, – так давно это было и теперь неизменным останется в памяти навсегда.
Тропа, узкая, каменистая, шла по склону холма вниз, спускаясь довольно полого. Идти было приятно – словно в конечностях расходились, рассасывались какие-то болезненные узлы, заживали царапины, дыхание становилось свободнее. Весь бесконечный путь от Верхнего Перевала до пещеры, весь тот день – или дни? – страха и непрерывного движения вперед она не могла дышать полной грудью: легкие ее словно были сдавлены чем-то изнутри. Сейчас она получала от нормального дыхания такое же удовольствие, как если бы пила родниковую воду. Я дышу, дышу, я дыхание, вот так, вот так, ну, иди, иди по земле, я земля, я твое дыхание, и я всему этому рада.
Они шли долго, пока тропа не привела их глубоко в ущелье. Здесь царили густые сумерки, беззвучный родник струился под нависающими над ним травами и папоротниками; скользкие камни, еле видный в сумерках другой берег ручья. Хью медленно переходил ручей вброд. Она видела, что идти ему трудно. Оказалось, что здесь тропа поворачивает обратно и идет на запад.
Если только это был запад.
Вся ее радость как-то незаметно улетучилась в этом темном месте, среди скользких камней. Если они прошли дальше, чем она рассчитывала, а пещера этой твари была на западной стороне Горы, тогда все ее расчеты были неверны. Об этой местности она не знала ничего. Аниротембре – Земля За Горой – вот название, которое они иногда произносили, но ничего не рассказывали об этих местах. Если здесь и есть какие-то города, то о них тоже никогда не упоминалось. Хью, кажется, что-то говорил однажды о западном крае? Что-то про море. Это плохо. Она должна решить, что делать дальше. Тропа, на которой они находятся сейчас, возможно, описывает круг. Это та же самая тропа, по которой они шли все время с тех пор, как покинули Верхний Перевал, – драконова тропа. Она может без конца вот так извиваться в ущельях, ползти то вверх, то вниз по склонам Горы, опоясывать Гору и наконец все же вернется назад, к Верхнему Перевалу. Дни и дни трудного пути, а Хью уже и так еле держится на ногах и голову опустил – рад передышке. Нет никакого смысла ходить кругами. Они должны сойти с проклятой тропы и во что бы то ни стало выбраться отсюда.
– Мне кажется, нам здесь стоит сойти с тропы, – сказала она. Сказала чуть слышно, потому что в этом глубоком ущелье было страшновато. – Нам надо непременно постараться идти прямо на восток.
Он посмотрел вверх на нависающие над ними темные скалы.
– Без тропы будет трудно сохранить вообще какое-нибудь определенное направление…
– Эта река течет на восток. Я уверена. Мы можем идти вдоль нее.
– Ладно.
– Нет, я не совсем уверена, что она течет на восток, – коротко поправилась Ирена, – но мне так кажется.
– Все равно узнать неоткуда. – Он простил ей самонадеянность без лишних слов. – Сам-то я вообще никуда бы не пришел, один, без тебя, – сказал он, глядя на нее в сумеречном свете.
– На волю снова, Бротиган note 8 Note8
Джеймс Джойс, «Поминки по Финнегану"

, – сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65