– Зинуль, иди ко мне, – блестяще справился со своей ролью Михаил.
– Где ты? – откликнулся голос со двора.
– В сарае.
Скрипнула покосившаяся дверь и в тускло освещенное помещение вошла худая женщина.
– Ну и страшилище, – брезгливо поморщился Диксон, и отвернувшись, добавил: – Вот так Зинуля! Не дай Бог такую при ярком свете увидеть, всю оставшуюся жизнь от тошноты не избавишься.
Зинка мгновенно оценила обстановку. Увидев обнаженного мужа со связанными за спиной руками и незнакомого парня, она быстро метнулась обратно к выходу, но наткнулась на второго, облокотившегося на закрытую дверь. Почувствовав, что запахло жареным, женщина прибегнула к очередной уловке и припугнула незваных гостей:
– Если вы сотворите со мной что-нибудь плохое, завтра же заявлю в отделение милиции. Найдут как миленьких, не сомневайтесь, – скороговоркой выпалила она.
– Если ты считаешь, что мы собираемся с твоим муженьком разделить его супружеские обязанности, то глубоко заблуждаешься, – не удержался и прыснул от смеха Сутулый.
– А что касается милиции, то тебе действительно стоит туда сходить и написать чистосердечное признание, – вставил свое слово Марат.
– Какое еще чистосердечное признание, – навострила Зинка свои оттопыренные уши.
– Кто обворовал Ирину Анатольевну? – задал вопрос Павел.
– Кто был соучастником? – тут же последовал вопрос Сайфутдинова.
– Куда дели деньги?
– Чем замок сбили?
Посетители повели перекрестный допрос, и вопросы сыпались один за другим, не давая возможности Зинке опомниться. Но та не потеряла самообладания.
– Хоть режьте меня, но никого я не обворовывала, – вызывающе заявила она.
– Понадобится, зарежем, – спокойно сказал Сутулый, но Зинка поняла, что тот говорит правду и способен на все.
Хитроумная Зинка молниеносно сменила гнев на милость и запричитала:
– Никому не верьте, люди добрые, злые языки оговорили, опорочили имя честное. Дятьми клянусь – не воровала.
– Настоящая артистка твоя ненаглядная, – сказал Павел Михаилу. – Я еще такой не встречал.
– Послушай ты, сушеная вобла, – Марат подошел к ней вплотную. – Случайно не припомнишь, где обронила свои драгоценные часики?
Женщина сморщила свой противный нос, отчего тот казался еще длиннее.
– Какие часики? – она задрала рукав левой руки и показала новые часы с тонким металлическим браслетом, желтое напыление которого блестело даже при слабом освещении.
– Так, – многозначительно протянул Диксон и повернулся к Михаилу. – Давно у жены эти часы?
– Недавно, – у того не возникало желания врать, он лучше жены представлял, чем может закончиться неискреннее поведение.
– Опиши, какие у нее были часы раньше, – потребовал Марат.
– Маленькие такие, круглые, фабрики «Заря», с черным ремешком из кожезаменителя, – дал Михаил точную характеристику.
Диксон достал из внутреннего кармана часы, которые с большим трудом выпросил у Ирины Анатольевны и показал их связанному пленнику.
– Эти?
– Они, – подтвердил тот.
– Ну? – Сайфутдинов сунул часы под нос Зинке, как вещественное доказательство. – Теперь вспомнила, где ты их потеряла?
– Не помню, – женщина стояла на своем.
– Напрасно. Они еще оставили след на косяке в спальне, где ты рылась в чужом сундуке, как в своем собственном.
– Может уже достаточно этой швабре доказывать?
– подал голос Сутулый. – Разденем ее, как этого, – он кивнул на окоченевшего мужика. – И привяжем обоих где-нибудь во дворе. Я слышал, что на морозе лучше мозги работают. Вспомнит, все вспомнит, он подошел к Зинке и дернул пальто за ворот, с такой силой, что отлетели две верхние пуговицы.
Женщина изменилась в лице. До тех пор, пока ее не трогали, а только вели словесную перепалку, она хорохорилась. Но теперь она не на шутку испугалась и призналась во всем.
– Наконец-то, – удовлетворенно кивнул Диксон.
– Вместо трех с половиной вернешь пять, срок неделя. В милицию обращаться не советую, сама рискуешь схватить приличный срок.
– Пусть половину возвращает Наташка, я не собираюсь за нее отдуваться, – сделала Зинка неожиданное заявление.
– Вторая серия, – грустно произнес Сутулый. – Все-таки вы были вдвоем?
– С Натальей, – подтвердила Зинаида. – Женой родного брата моего мужа.
– Значит так, все внимательно слушают меня. Два раза повторять не намерен, – взял бразды правления в свои руки Павел. – Ты пойдешь с нами и вызовешь свою подельницу, – сказал он Зинке.
– Кого, – не поняла та.
– Соучастницу, – пояснил Сутулый. – А твоего муженька мы к чему-нибудь привяжем и он останется тебя дожидаться здесь.
– Можно мне одеться? – жалобно попросил Михаил.
– Ладно, – смягчился Диксон и разрешил жене одеть мужа. – Только без фокусов, с нами шутить – своему здоровью вредить, – предупредил он, прикуривая сигарету.
Через четверть часа парни спрятались за углом, а Зинка постучала в окно родственникам.
– Кто там? – поинтересовался через закрытую дверь сонный мужской голос.
– Это я – Зинка, Наташку позови.
– Очумела баба? – дверь приоткрылась. – На часы смотрела? Твоя подруга уже десятый сон видит.
– Разбуди, это срочно.
– Срочно, срочно, – пробурчал Костик. – Утра дождаться не могут. Проходи на кухню, раз пришла, сейчас позову.
– На улице подожду, пусть во двор выходит. Нам только парой слов перекинуться, – пообещала родственница.
– Полуночница, – недовольным голосом сказал хозяин и прикрыл дверь.
Буквально через пару минут в пальто, накинутом на ночную сорочку, и галошах на босу ногу, без головного убора выскочила растрепанная толстушка.
– Приспичило что ли, или рехнулась совсем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98