дай возможность хоть как-то сгладить нанесенную тебе обиду. Клянусь, что больше не притронусь к тебе, пока сама этого не пожелаешь, – с чувством выговорился Сайфутдинов, который не хотел расставаться с любимой женщиной и, как утопающий, цеплялся за соломинку.
– Видно мне не суждено быть счастливой, – обреченно вздохнула Марина. – Две глубокие душевные раны – слишком много для одного человека, – она посмотрела на него и добавила. – Но мне почему-то не хочется именно у тебя оставить плохое впечатление о себе. Я понимаю, что мужчина не получает полного удовлетворения, если женщина в постели не отвечает на его ласки.
Она поднялась и на глазах изумленного Марата сбросила с себя всю одежду, при этом поворачивалась так, чтобы он мог любоваться ее возбуждающими формами…
Марина была активна, эротична и непредсказуема. Марат сходил с ума от нее. Он уже несколько раз получил удовлетворение, показав свою мужскую силу, но энергия все еще продолжала бить из него ключом, чему он сам изумлялся в немалой степени и приписывал эту заслугу исключительно партнерше, Он уже думал, что женщина простила его и готова пойти на примирение, когда Марина последний раз чмокнула его в губы, собралась в считанные секунды и положила на стол подаренный перстень.
– Прощай, – махнула она рукой. – Не кори и не терзай себя, мне с тобой было очень хорошо. В моей памяти ты останешься мужественным, ласковым, сильным и нежным, каким был сегодняшним утром, – и уже на пороге добавила. – Но встреч не ищи. Пожалуйста, не порть последнего впечатления. – И она исчезла, словно ее никогда и не было.
Марат не стал догонять ее, понимая, что только усугубит положение. И все равно ему казалось странным: люблю, хорошо с тобой, но прощай, почему? Как бы там ни было, а Марат утвердился в мыслях, что добьется своего, чего бы это ему ни стоило. Чтоб избавиться от тяжелых мыслей, Марат отправился в спортзал, который находился в подвале дома.
Дом был построен таким образом: общая мансарда – огромное помещение на чердаке, отделанное деревом, утопающее в зелени разнообразных домашних растений, искусно подобранных Светланой, и ее восьмилетней дочерью, жилые помещения с двумя отдельными входами, внизу общий спортзал – мужчины по-прежнему поддерживали хорошую спортивную форму.
Сайфутдинов нажал кнопку вызова, но Казаков долго не появлялся, тогда он снова нажал ее и не отпускал до тех пор, пока Алексей не спустился вниз.
– Чего растрезвонился? – пробурчал недовольный хозяин сонным голосом.
– Давай мышцы качать, а то застоялись.
– Ты меня удивляешь, – посмотрел на Марата друг, как на ненормального. – В шестом часу утра разбудил все семейство. Да после вчерашней пьянки мне бы поспать до обеда, потом горячий кофе в постель, а уж затем я подумаю: штангу тягать или просто-напросто похмелиться. – Но увидев расстроенную физиономию друга, Казаков догадался, что у него что-то случилось, поэтому поинтересовался: – Что стряслось? С Мариной поругался?
– А-а-а, – махнул рукой Марат. – Бросила она меня, – и он рассказал все, что между ними произошло.
– Плохи твои дела, – Алексей ненадолго задумался. – Единственный вариант, чтобы вновь завоевать расположение Марины – это наказать ее насильника.
– А ведь ты прав, – обрадовался Сайфутдинов. – Эта тварь заслуживает самого серьезного наказания, – и в его голосе уже проскальзывали суровые нотки.
– Адрес знаешь? – перешел Атаман к делу.
– Нет. Но это не проблема, сегодня же позвоню Марининой матери и между прочим спрошу, где они раньше жили.
– Вот и прекрасно! – Казаков решительно поднялся. – Иди звони, а я умоюсь, соберусь и через пятнадцать минут встречаемся в твоем гараже.
– Как хорошо иметь таких друзей, – подумал Марат.
Через час «жигуленок» уже плавно скользил по загородному шоссе с неизменной троицей: Сутулым, Диксоном и Атаманом…
За последние несколько лет Поликарп Матвеевич сильно постарел: многочисленные морщины, тяжелая поступь, сгорбленность, и только колючий, цепкий взгляд напоминал о былой молодости. Чуть ли не круглосуточная работа комбайнёром подрывала и так уже слабое здоровье. Несколько часов сна ему не хватало. И чтобы продлить сон, он ночевал в поле на раскладушке, соорудив небольшой навес из плотного брезента.
Сегодняшнее утро от предыдущих ничем не отличалось. Лишь забрезжил рассвет, он уже сидел за штурвалом комбайна, привычно вдыхая пыль в легкие – неприятность, с которой приходилось мириться годами. Поликарп Матвеевич встряхнул головой, отгоняя сон и направляя комбайн на третий круг, когда заметил, что какие-то люди на кромке поля машут ему руками.
– Кого еще принесла нелегкая? – сказал комбайнер вслух и, заполнив зерном очередную грузовую машину, съехал в сторону в конце полосы.
– Вы ко мне, ребята? – удивленно спросил он у трех незнакомых парней.
– К вам, Поликарп Матвеевич, – ответил за всех Казаков. – Ваша жена просила, чтобы мы срочно привезли вас домой.
– А что, она уже вернулась? – подозрительно посмотрел мужчина на собеседников.
– Откуда? – Алексей сделал вид, что не понимает комбайнера.
– Так она же дней десять, как уехала погостить к старшей дочке.
– Ах, вот вы о чем. Я думал, что она сообщила о своем возвращении, – улыбнулся Атаман. Его улыбка всегда располагала к себе людей, и Поликарп Матвеевич не составил исключения. – Мы привезли вашу жену и дочку, которая решила проведать отца.
– А внучку? – Пожилой мужчина вскинул полные надежд глаза на молодого человека. – Полгода ее не видел.
– А как же без внучки! – обрадовал его Казаков, окончательно притупив бдительность комбайнера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98