– Это несмотря на то, что я уже видел Любину фотографию. Но уж очень странной показалась мне твоя тетя. Ее поведение не укладывается в рамки здравого смысла.
– Ее можно понять, – заступилась за тетку племянница. – Ты хоть фотографию ее видел, а для нее эта встреча, как снег на голову. Я представляю, что испытывает человек, увидевший свое отражение без зеркала.
– Выходит, что до встречи со мной она обо мне ничего не слышала?
– Что тут удивительного? – пожала плечами собеседница. – Нам интересно было посмотреть сцену вашей встречи, вот мы и не предупредили ее. Извини, если тебе это не понравилось, – и Ксюша обиженно поджала губы.
– Дело в другом. Она, когда мы с ней танцевали, сыпала такими подробностями из моей биографии, о которых я рассказывал только тебе. Ты точно ей ничего не говорила?
– Какой смысл скрывать это от тебя? – Ксюша и сама была удивлена не меньше Вершкова.
– Но она сослалась именно на тебя. Хотя не исключено, что ей рассказал кто-нибудь из твоих родителей, – размышлял вслух Александр. – Только какой ей был резон врать мне?
– Но я и с родителями не делилась подробностями твоей биографии, – подлила масла в огонь Ксения.
– Тогда получается, что Казакова знала про меня еще до встречи из неведомых нам источников?
– Получается так, – подтвердила Ксюша. – Она обещала мне, что через месяц мы все узнаем.
– Чем не сюжет для романа, – ухмыльнулся Вершков. – Все так запутано.
– Предлагаю потерпеть месяц. Проживем как брат и сестра.
– Потерпим. Лишь бы на самом деле не оказаться близкими родственниками, хоть это уже из области фантастики, – пошутил Александр. – Ладно. Пойду поищу раскладушку, а когда вернусь, передвину твою кровать в угол и повешу штору, – и он вышел из комнаты.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Любовь Леонидовна Казакова, заранее созвонившись, встретилась с Герасимовым в парке. Сутулый, сидя на скамейке, читал записку от Атамана. Но вот он расправил сутулые плечи и подтянул к себе ноги, что означало, что с посланием он ознакомился.
– Что просил передать Алексей мне на словах? – спросил он.
– Для осуществления одного плана мне нужен надежный водитель, – ответила Люба. – Брат заверил, что ты мне подыщешь такого человека или сам войдешь в дело, – и она поделилась с ним деталями. Она безоговорочно доверяла старшему брату, поэтому говорила открыто, не считая нужным что-либо скрывать от человека, к которому тот ее направил.
– Опасное дельце, – произнес Павел после некоторого раздумья. – Но толковое и прибыльное.
– Ты мне поможешь? – В ее ожидающем взгляде скользило явное нетерпение. Сутулый улыбнулся и ответил не сразу, как бы испытывая ее терпение:
– Мне надоело сшибать случайные филки, пора подобрать постоянный бизнес.
– Твои слова означают, что ты сам готов принять в этом участие?
– Угадала, – он уже не улыбался. – Но предварительно мы все обмозгуем до мельчайших подробностей.
Через неделю группа была готова к проведению первой преступной операции. А спустя еще пару дней, заведующий отделением гемодиализа Элькин Абрам Семенович вызвал к себе в кабинет Казакову и предупредил, что их клиент уже находится в отдельной палате их отделения, и аванс за замену правой почки внесен.
– Уже! – Кровь отхлынула от ее лица. Пока шла подготовка, не было времени задуматься о том, во что она впуталась. Но теперь ее буквально парализовал страх.
– Спокойно, девочка. – Профессор заметил, как побледнела Люба, поднялся со своего места и поспешил пододвинуть ей стул.
– Сама не пойму, что на меня нашло. – Казакова медленно опустилась на стул. – Может откажемся от нашей затеи, пока не поздно.
– Поздно! Уже поздно! – Элькин достал из холодильника бутылку минеральной воды и налил в стакан, протянув его Любе. – И ты, и я связаны обязательствами перед другими людьми. Люба сделала несколько больших глотков и поставила стакан на стол.
– Я боюсь, – произнесла она тихо.
– Но раньше… – начал было Абрам Семенович.
– Раньше не задумывалась, – перебила она его, – а теперь боюсь.
– Это нервы. – Элькин положил ей на плечо руку. Но ее чрезмерное волнение передавалось и ему, он резко одернул руку. – Все пройдет замечательно, первый раз всегда тяжело. – Было непонятно, кого он успокаивал больше: ее или себя.
– Когда нужна почка? – Женщина собрала волю в кулак.
– Сегодня у тебя ночное дежурство. Как мы договаривались: дежурства мужа и брата должны совпадать с твоим. – Профессор старался произносить слова уверенно, но чуть заметная дрожь в голосе подводила его. Как ни странно, но именно этот факт возвращал самообладание Казаковой. Чем больше нервничал собеседник, тем заметнее упокаивалась она. Наконец хладнокровие полностью вернулось к ней.
– Я поняла, – твердо сказала она. – Приходи в отделение к трем часам ночи, я подготовлю клиента к операции.
– Как не восхищаться такой женщиной? – отпустил комплимент заведующий.
– Спасибо. Я могу уйти сегодня пораньше?
– Естественно… – кивнул Элькин. – Ты уже сейчас можешь считать себя свободной. Но на дежурство не опаздывай.
– В девятнадцать пятьдесят я на месте, – заверила Казакова. Когда она встала, это уже был совершенно другой человек. Трудно было поверить, что всего несколько минут назад с дрожью в коленках, полная страха, опустилась она на стул.
Уже из дома Люба позвонила Сергею и предупредила его, чтобы он был готов сегодняшней ночью. Затем позвонила в диспетчерскую «скорой помощи». Ее муж заступил на сутки с девяти часов утра.
– Я слушаю, – долетел до нее знакомый и родной голос Гарика, которого пригласил к телефону диспетчер.
– Сегодня ночью, – сказала она в трубку… – Мы должны успеть до трех часов ночи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90