Светлана, обиженная на супруга за то, что тот опять не ночевал дома, и Ксюша, которая зашла навестить мать, беседовали в комнате.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Прошло уже больше месяца с того памятного вечера, когда Вершков и Ксения заключили между собой устный договор. Ему тяжело было осознавать, что в одной комнате с ним, за полупрозрачной шторкой лежит красивая женщина, которую он безумно любит, но не может даже до нее дотронуться. Месяц ожидания превратился в настоящую пытку. Но срок закончился, а Ксюша все не давала ответа: ни положительного, ни отрицательного. Он выполнил поставленное перед ним условие и не интересовался больше прошлым ее отца.
Этим утром по дороге на работу Александр решил вечером сам начать неоконченный разговор. И приняв такое решение, несколько повеселел, ибо и отрицательный ответ лучше мучительной неизвестности. На весь день он погрузился в рутину мелких, в основном бумажных дел, которыми ему приходилось заниматься в последнее время.
Только под конец рабочего дня он разогнул спину. Разложив документы по папкам и закрыв их в сейфе, он уже собирался покинуть кабинет, когда зазвонил телефон. Вершков остановился, но после короткого раздумья решительно подошел к телефону и снял трубку:
– Лейтенант Вершков слушает.
– Здорово, Сашка! Слава Богу, застал тебя на месте. Это Василий. Не узнал?
– Какой Василий? – усиленно напрягал память Александр.
– Крупенин.
– Так ты по междугородке звонишь? – Наконец-то признал он однокурсника. – Ты меня уже у двери перехватил. – Ну, рассказывай, как у тебя успехи в борьбе с преступностью, а то у меня одна канцелярская работа. Знал бы заранее, не стал бы поступать на учебу в школу милиции.
– Помнишь, ты мне звонил и просил узнать про Кожевникова и Казакова? – спросил Крупенин. – Во-первых, я хочу перед тобой извиниться, что не смог сразу выполнить просьбу. Сначала закрутился и забыл, потом командировка, сам понимаешь, – оправдывался друг.
– Да я не обижаюсь, – перебил его Вершков. – И надобность уже отпала.
– Не спеши отказываться. Сведения ошеломляющие.
– Я же сказал, что они меня больше не интересуют. – Александр поморщился, он не хотел возвращаться к старому.
– И все-таки выслушай, – настаивал бывший однокурсник.
– Ладно, выкладывай. Что там у тебя?
– На Кожевникова у нас ничего нет. – Вершков с облегчением вздохнул, но это была очень короткая передышка перед дальнейшей информацией. – Но Казаков Алексей Леонидович, 1949 года рождения, еще тот фрукт. Дважды судимый, во время отбывания наказания во второй раз сбежал из колонии строгого режима. Много лет числится в розыске, до сих пор не найден. Его приметы… – Чем дольше слушал Александр, тем все более убеждался, что речь идет об отце Ксюши. – Ну как новость? – закончил Василий.
– Не ожидал, – отозвался Вершков, поникшим голосом.
– Заслужил прощения? – не отставал Крупенин.
– Безусловно, – и Александр положил трубку, не в силах продолжать разговор. Многим бы он пожертвовал, чтобы друг, что-нибудь перепутав, ошибся, но сознавал, что это уже из области фантастики. – Лучше бы я ничего не знал, – произнес он вслух, одними губами.
Ведь теперь он лейтенант милиции, следователь, по закону обязан арестовать Казакова. Он опустился на стул и задумался: с одной стороны – совесть и его должностная обязанность, с другой – любимая женщина, хоть и дочь преступника.
В конце концов, Вершков решил не делиться информацией с руководством ОВД, а самолично арестовать Казакова, скрывающегося под фамилией Кожевникова, переговорив предварительно с Ксюшей. Он был уверен, что сможет доказать правильность своего выбора, не допуская мысли, что дочери известно прошлое отца.
В общежитии Александр Ксюшу не застал и очень расстроился. Прождав более двух часов, он написал ей записку, в которой подробно изложил свои мысли и в конце приписал: – Извини, но поступить иначе я не имею права.
Вершков прошел через двор Кожевниковых и нажал кнопку звонка, при этом сердце у него учащенно забилось. Уверенный в своих физических данных, он не прихватил с собой оружия. К тому же рассчитывал, что дело до рукопашной не дойдет. Александр думал, что ему удастся убедить преступника явиться с повинной, ради счастья дочери. Разве мог предположить молодой следователь, что ради счастья жены и дочери Алексей Леонидович и совершал большинство своих преступлений. Дверь открыла сама хозяйка и поздоровалась.
– Могу я видеть Алексея Леонидовича? – официально спросил Вершков.
– Разумеется, он у себя в кабинете, – улыбнулась Светлана Олеговна, ей нравился этот молодой человек. – Можешь пройти к нему, только потом непременно зайди ко мне. Она скрыла от него, что Ксюша в гостях у родителей, надеясь таким образом преподнести Александру сюрприз.
•Атаман, потрясенный смертью друга, все еще сидел в кресле, уставившись в одну точку, когда к нему в кабинет вошел Вершков.
– Я предлагаю вам явиться в милицию и добровольно сдаться, – начал следователь без предисловий. – Обещаю оказать поддержку, зависящую от меня в пределах законности.
Алексей не заметил, как вошел Вершков и его сознание не уловило первых слов, но и того, что он услышал, оказалось достаточно, чтобы выбросить из головы переживания и сконцентрироваться на разговоре с непрошенным гостем.
– Я задумался и не расслышал твоих слов, – спокойно сказал Атаман, чтобы выиграть время. В момент опасности он умел мгновенно концентрировать волю и теперь его мозг напряженно работал. Хотя внешне это не было заметно.
Так быстро выйти на него правоохранительные органы не могли, да и вряд ли уже нашли тело Марата, Марина бы позвонила ему в первую очередь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90