— А почему не мог?— Потому что это против правил.— Каких еще правил? — спросил Брунетти с уже нескрываемым раздражением.— Да наших.— Наших — это чьих?— Ну как, наших, в квестуре. Я тут на ночном дежурстве.— И что же там делает сержант Мышка?— Он под арестом. Ребята из Местре его задержали, а потом выяснили, кто он такой, ну в смысле, кем служит. То есть служил. Что сержантом, в общем. И они тогда его сюда отправили, только сказали, чтобы он сам шел. Сюда позвонили, сказали, что отправили его к нам и что разрешили самому идти, без охраны.— Выходит, сержант Мышка сам себя арестовал?— Ну, как бы да. Я вот не знаю теперь, как оформлять-то его, чего писать в графу «фамилия офицера, осуществившего задержание».На мгновение Брунетти отвел трубку от уха.— За что его арестовали? — спросил он чуть погодя.— За драку, комиссар.— Где это произошло? — Ответ на этот вопрос был ему заранее известен.— В Местре.— С кем он подрался?— С каким-то иностранцем,— И где же сейчас этот иностранец?— Скрылся. Они подрались, а потом иностранец убежал.— Откуда вам известно, что это был иностранец?— Мне сержант Мышка сказал. У него, говорит, акцент был.— Если иностранец скрылся, кто же тогда подал жалобу на Мышку?— Я так решил, что ребята из Местре потому его к нам и отправили. Думали, мы лучше знаем, что со всем этим делать.— Это полицейские из Местре сказали вам, что нужно оформить бумаги об аресте?— Да нет, господин комиссар, — выдавил из себя Алвизе после долгого молчания. — Они велели сержанту Мышке приехать сюда и написать отчет о случившемся. А у меня на столе только бланки для отчета о задержании, вот я и решил ими воспользоваться.— Скажите, Алвизе, а почему вы не разрешили Мышке мне позвонить?— Так он уже жене позвонил. Я-то знаю, по правилам задержанным всего один звонок разрешается.— Это только в телешоу бывает, офицер, в американских. — Брунетти сдерживался из последних сил. — Где сейчас сержант Мышка?— Он вышел. Сказал, что купит себе кофе.— Пока вы будете отчет об аресте писать, да?— Да, господин комиссар. Неудобно как-то было при нем это делать.— Когда он вернется? Ведь он должен вернуться?— Ну конечно, господин комиссар. Я ему так и велел. Ну, то есть я его попросил вернуться, и он мне обещал.— Когда вернется, попросите, чтобы подождал. Я выезжаю. — С этими словами Брунетти просто повесил трубку, не дожидаясь ответной реплики, поскольку знал, что продолжения разговора просто не выдержит.Брунетти предупредил Паолу, что ему надо сходить в квестуру кое-что уладить, и через двадцать минут уже поднимался в комнату для младшего офицерского состава. Алвизе сидел за столом, а напротив расположился сержант Мышка, выглядевший точно так же, как год тому назад, когда ушел из полиции.Отставной сержант был невысок, но чрезвычайно широк в плечах, свет от лампы над его головой отражался от его почти совсем лысой макушки. Он сидел, скрестив руки на груди и откинувшись, так что стул стоял на одних задних ножках. Когда Брунетти вошел, он поднял голову, пару мгновений его темные глаза изучающе глядели на комиссара из-под густых белых бровей; наконец он подался вперед, и стул с глухим стуком приземлился на передние ножки. Он встал и протянул Брунетти руку, — не будучи больше сержантом, он мог теперь держаться с комиссаром на равных, — и в этот самый момент Брунетти вновь почувствовал прилив неприязни, которую всегда испытывал к этому человеку: сержанта, казалось, переполняла жестокость, готовая выплеснуться наружу в любой момент, подобно поленте Итальянское блюдо: каша из мелкой кукурузной крупы

, обжигающей рот торопливому едоку.— Добрый вечер, сержант, — сказал Брунетти, пожимая ему руку.— Комиссар, — отозвался тот, но больше не произнес ни звука.Алвизе замер, переводя взгляд с сержанта на комиссара и обратно и ничего не говоря.— Может, поднимемся ко мне в кабинет, поговорим? — предложил Брунетти.— Давайте, — согласился Мышка.В кабинете Брунетти включил свет и сразу прошел к столу. Снимать плащ он не стал, давая понять, что не собирается тратить на всю эту историю слишком много времени.— Ну, рассказывайте.— Мне позвонил Вьянелло и попросил наведаться в этот бар «У Пинетты» — посмотреть, что там и как. Я о нем раньше слышал, но сам не бывал. И то, что я слышал, мне не больно-то нравилось.— Что именно вы слышали?— Что там много черных околачивается. И славян. Эти даже хуже, славяне, я имею в виду.Брунетти, хоть и готов был согласиться с последним утверждением, предпочел промолчать.Видя, что комиссар не собирается его подгонять, Мышка решил прервать свои рассуждения на расово-этническую тему и перешел к делу.— Я пришел, выпил стакан вина. За одним из столов ребята играли в карты. Я подошел и стал следить за игрой. Никто вроде не возражал. Я взял еще вина и разговорился с мужиком, что стоял рядом со мной у стойки. Тут один из игроков ушел, я сел на его место и сыграл пару партий. Проиграл тысяч десять лир. Потом вернулся игрок, который уходил, так что я уступил ему место, опять сел к стойке и еще немного выпил.Брунетти подумал, что Мышка мог гораздо веселее провести этот вечер дома перед телевизором.— А драка-то из-за чего произошла, сержант?— Я как раз подхожу к этому моменту. Прошло еще четверть часа или около того. Пара ребят за тем столом свернулись и ушли; те, кто остался, предложили мне снова сыграть; я отказался. А тот, с кем я трепался у стойки, подсел к ним и стал играть. Тут вернулся один из прежних игроков, подошел к бару и заказал себе выпить. Мы разговорились, он спросил, не хочу ли я женщину. Я ответил, что не вижу необходимости их покупать, когда вокруг и так этого добра полно, причем задаром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81