Зарегон занял позу стороннего наблюдателя и вел себя так, словно все происходившее его не касалось, а сам он не находился на борту корабля, которому грозила катастрофа. Справляться со взбесившимися двигателями становилось все труднее.
– Что, черт возьми, здесь происходит? – произнес за моей спиной голос капитана.
У меня не было времени даже на то, чтобы обернуться.
– Вас здесь вообще не должно быть. Вы должны лежать без сознания. И потом, если вы будете меня отвлекать, я не смогу синхронизировать двигатели, и тогда…
– Я не могу лежать без сознания, когда какой-то дилетант забирается в управляющую рубку моего корабля. Убирайтесь с моего места.
Я почувствовал огромное облегчение, уступив Северцеву пульт управления.
– Куда, собственно, вы собрались? Что означает этот старт?
– В пустыне есть заброшенный космодром, где повстанцы устроили свою базу.
– Здесь есть повстанцы?
– Ну, что-то вроде… Ими руководит заместитель местного мэра, и они объявили войну «Фениксу».
– В таком случае наше появление на этой базе приведет к ее уничтожению. «Феникс» сразу же установит точку нашего приземления. При современных системах наблюдения им для этого понадобится всего несколько минут.
Я начал терять терпение. Слишком много времени тратилось на пустые разговоры, в то время как снизу с минуту на минуту могла хлынуть на нас огненная река.
– У вас есть другое предложение? Может, нам уйти в открытый космос и подставить корабль под удар крейсеров? Или мы должны были оставаться на месте и дожидаться, пока солдаты «Феникса» подключат новую энергетическую установку? На базе у нас появится реальная возможность постоять за себя. Мы объединимся с повстанцами, а космический корабль с секстетой дезов на борту – это такая сила, которая может на какое-то время уравнять их шансы.
– Сколько их там?
– Больше двухсот человек. Старый космодром неплохо укреплен. Они готовились не один год и знали, что рано или поздно «Феникс» обнаружит их. Мы лишь ускорим события.
– Не уверен, что это их обрадует. Они могут вообще не разрешить нам посадку, если хоть немного разбираются в ситуации.
Продолжая ворчать, капитан непринужденно, словно исполнял какой-то этюд на фортепьяно, выровнял корабль, увеличил высоту до нескольких сотен метров и повел «Орешек» в сторону от космодрома. Минут через десять мы вышли из зоны огня, скорость постепенно возрастала. Внизу под нами проносилась полоса безжизненной пустыни.
Мы не могли оставаться в полете слишком долго. Космические крейсеры, несмотря на то что небольшая высота, на которой сейчас держался «Орешек», была для них недоступна, по-прежнему представляли серьезную угрозу. Больше всего я опасался, что они пошлют вниз свои истребители поддержки.
Но этого не случилось. Мы благополучно миновали зону пустыни, корабль замедлил скорость над старым рудником и, развернувшись, пошел на посадку.
Появление нашего корабля вызвало бурный восторг у повстанцев. Люди, уставшие долгие годы жить в изоляции и прятаться под землей без всякой надежды на успех, встречали нас так, словно мы вели за собой весь федеральный флот.
Мы принесли им надежду, пусть даже призрачную. Я хорошо понимал, что сам по себе космический корабль, даже неплохо вооруженный, ничего не изменит в общей военной ситуации на планете и лишь приблизит конец сопротивления «Фениксу». Слишком неравны силы.
В распоряжении «Феникса» были все ресурсы колонии и даже в какой-то мере федеральные войска. После того как я узнал о космических крейсерах, прикрывавших планету сверху, я в этом больше не сомневался.

В жилье на заброшенной базе недостатка не было. И хотя Коленский, соблюдая маскировку, неохотно разрешал своим людям селиться на поверхности, для меня он сделал исключение. Еще до прибытия «Орешка», сразу после нашего посещения Гифрона, я выбрал себе маленький домик, стоявший в стороне от остальных построек.
Большую часть времени мне постоянно приходилось находиться среди людей, и, наверно, поэтому я терпеть не мог общежитий.
Посетив мое скромное жилище, Северцев вознамерился поселиться на втором этаже, и мне пришлось отстаивать свое право на одиночество. Кажется, он обиделся, но с этим я ничего не мог поделать, я не хотел жертвовать своим правом на уединение. Для этого была, конечно, и еще одна, гораздо более важная причина.
Сразу после нашего прибытия я узнал от Коленского о том, что базу собирается посетить Лания. Я не видел ее с того самого момента, когда почти силой ворвался в ее квартиру в Барнуде, и знал, что разговор предстоит не из легких.
Непонятная история с нашим прибытием из Барнуда-2 в разное время не давала мне покоя. Несмотря на то что она так сильно изменилась после перехода, я скучал по ней и с нетерпением ждал ее приезда. В день, когда она должна была появиться на базе, я навел порядок в своем жилище, чего не делал с момента поселения в коттедже.
Внизу, в гостиной, я накрыл большой праздничный стол. В доме нашлись хрустальные бокалы, а в буфете рудника мне удалось раздобыть бутылку вина и две свечи. Однако все эти торжественные приготовления оказались никому не нужны. Наша встреча началась с первой серьезной ссоры.
Словно желая продемонстрировать окружающим официальный характер своих отношений со мной, она явилась в сопровождении телохранителя.
База прекрасно охранялась, и на ее территории, а уж тем более в моем доме, нужды в телохранителе не было. Тем более что в Барнуде, где находиться действительно небезопасно, Лания прекрасно обходилась без него. Так что ее появление вместе с Юзефом не способствовало мирному началу разговора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127