Корни местных ра
стений оказались съедобными, а вода Ч вкусной и прохладной. Это была бла
годатная планета. Может быть, самая благодатная из тех, что попадались ем
у за долгие дни скитаний. Дни? А может быть, тысячелетия? Он не знал. Время дл
я него потеряло привычный смысл.
Впервые с начала своего путешествия он забыл про осторожность. Он устал
бежать и прятаться. Как только солнце коснулось горизонта, он зарылся в т
еплый мягкий песок и заснул без всяких сновидений, как засыпают люди в ко
нце долгого пути, когда трудная дорога осталась позади.
С рассветом Степан проснулся от тишины. Он спал мертвецким сном и в перву
ю минуту не сообразил, что ночь уже прошла, а фиолетовое солнце вновь высо
ко стоит над горизонтом.
Вокруг простиралась однообразная песчаная равнина, поросшая редкой ра
стительностью. Лишь на западе, освещенная теперь лучами восходящего сол
нца, сияла вершина горы. Степану ее блеск показался излишне ярким. Дымка м
ешала рассмотреть подробности, но снега там не было. Откуда же тогда тако
й блеск?
Степан решил подойти к горе поближе. Торопиться в этом мире было абсолют
но некуда. Он чувствовал себя так, словно время остановилось, словно впер
еди у него тысячелетия и ему ничего не стоит пройти всю эту планету пешко
м по экватору.
Если она ему не понравится Ч он найдет другую. Он чувствовал себя власте
лином пространства. Звездные переходы между мирами открывали перед ним
невиданные возможности. Только одно его огорчало: он не мог управлять эт
им движением; мир, из которого он уходил, утрачивался для него навсегда.
Вернуться было уже невозможно. И никто не смог бы предсказать, куда занес
ет его следующий переход… Теперь вряд ли он решится на него слишком быст
ро. Планета ему нравилась.
Когда по прошествии двух часов равномерной неторопливой ходьбы он обер
нулся, параллелепипеда почти уже не было видно. Он сливался с горизонтом.

Заблудиться в этой плоской, как тарелка, степи казалось невозможным. Над
о было лишь не забывать время от времени ориентироваться по солнцу и по в
ершине горы.
Гора оказалась гораздо дальше, чем он предполагал вначале. Прозрачный фи
олетовый воздух скрадывал расстояния. Лишь на третий день пути вершина н
есколько приблизилась.
За одну ночь воздух стал вдруг прозрачен, как кристалл, и он увидел перед с
обой гору, словно нарисованную неведомым художником на фиолетовом поло
тнище неба.
Линии горы казались слишком правильными для естественного природного
образования, а склоны покрывали круглые цветные пятна. Они чередовались
в какой-то вполне определенной последовательности. Степан всматривалс
я в них, пока у него не зарябило в глазах, а высоко поднявшееся солнце внов
ь не наполнило степь дымкой испарений.
Впервые с того дня, когда он начал свой путь к подножию горы, Степан засомн
евался, стоит ли идти дальше. На необитаемых пустынных планетах не должн
о быть гор с четкими геометрическими очертаниями, покрытых мозаикой цве
тных пятен. Что же делать? Снова нырнуть в черную неизвестность параллел
епипеда? А что изменится в новом мире? Где гарантия, что и там его не будут п
оджидать те же самые опасности? Если его враги имеют возможность следить
за его передвижениями, они найдут его в любом месте. Тогда рано или поздно
придется столкнуться с ними лицом к лицу. Почему бы не сделать этого сейч
ас? По крайней мере, он мог бы подойти к горе поближе и узнать, что собой пре
дставляют таинственные цветные пятна. В конце концов, у него ведь была вс
его одна надежда, один-единственный шанс Ч найти среди чужих мертвых и в
раждебных миров жизнь мудрую и сильную, разум, способный понять и помочь.
Что, если он скрывается именно здесь, в двух шагах, за крутыми склонами пир
амиды? Что, если к нему надо всего лишь протянуть руку, а он вместо этого по
вернет назад?..
Свобода выбора скрывает за собой выигрыш или полное поражение Ч редко п
ервое, гораздо чаще второе; и тем не менее, кто не рискует Ч вообще никогд
а не выигрывает.
Он почти чувствовал, почти знал, что за цветными стенами скрывается что-т
о враждебное, нечто, готовое использовать его разум и тело в своих собств
енных целях, и тем не менее шел к пирамиде.
На следующее утро Степан окончательно понял, что гора представляет собо
й искусственное сооружение, сложенное из гигантских цветных шаров. Она в
озвышалась перед ним во всей своей нелепой очевидности. Абсолютно прави
льная геометрическая форма каждого шара не оставляла место сомнениям в
их искусственном происхождении.
Цвета были подобраны так, что одинаковые оттенки нигде не соприкасались
. Розовый шар соседствовал с зеленым, желтым, синим, красным. Во втором ряд
у его место занимал уже шар другого цвета. Оттенков было множество. Кажды
й шар в поперечнике был не меньше шести метров. С расстояния, где стоял Сте
пан, нельзя было точно определить размеры отдельных шаров, зато размеры
всего сооружения подавляли своим могуществом и отсутствием видимой це
лесообразности. Какой-то сумасшедший великан выложил посреди степи эту
пирамиду-игрушку, выложил аккуратно, потратив на эту работу всю жизнь…
Только в одном ряду Степан насчитал не меньше пятидесяти шаров, сбился с
о счета, и сколько бы раз ни повторял попытки, у него все время получались
разные числа. Очевидно, мешали яркие контрастные цвета соседних шаров, о
т которых рябило в глазах. На самом верху, на четырех шарах основания, поко
ился один металлический, ярко сверкавший на солнце шар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34