– А не думаешь ли ты, что эти отклонения были не случайными, Драга? – Тайкес заглянул ему в глаза. – И не слишком ли много их было?– Иногда ты представляешься мне глубоким старцем, Тайкес, но в действительности ты очень молод и не знаешь даже основных законов мироздания, – заметил Драга. – Абсолютно все события в этом мире, даже если они кажутся случайными, таковыми не являются. Все происходит в соответствии с теми или иными закономерностями. Но в этом случае это вовсе не то, что ты думаешь. Все отклонения от моего плана не являются результатом противодействия какой-то конкретной личности, нет, не думаю, что это возможно. Причина кроется в другом – многообразие действующих лиц в мире чересчур огромно и учесть влияние всех просто невозможно.– Но тогда полагаться на чувства вдвойне опасно! – воскликнул Тайкес.– Ни в коем случае. Именно на них можно опереться в этом меняющемся мире. Меняется все – земли, царства, народы, только чувства людей остаются неизменными – любовь и ненависть, гнев и жалость, и все это делает их слабыми и предсказуемыми, а значит, всем этим можно управлять. Если, конечно, ты знаешь как.Не дождавшись завтрака, Тайкес ударил кулаком по столу и прорычал особое заклинание Повиновения, которому научил его Драга, и которое позволяло подчинять всех существ, находившихся под властью чародея.Тайкес с удовлетворением проследил, как поспешно покрывается стол всевозможной едой, хотя уже твердо решил не пользоваться услугами домового. Еду он может и сам себе добыть, безо всякой волшбы и безо всяких безмозглых тварей.Тайкес смачно плюнул в ближайшее блюдо, подхватил арбалет и, приказав все немедленно убрать, покинул дом.
4
Посреди горницы стоял насупленный Ладомир. Его глаза уныло бегали по комнате, изредка останавливались на каменном лице волхва, иногда случайно цеплялись за свирепый взгляд воеводы Волчьего Хвоста и тогда в панике устремлялись дальше.Однако еще больше он боялся задеть взглядом Висту, стоявшую в нескольких шагах рядом, и в ее сторону старался вообще не смотреть. Он не желал больше ни видеть ее, ни слышать, ни разговаривать. Он не желал ее больше знать. И хотя он хорошо помнил, как отчаянно пытался ее спасти, это ничего не могло изменить.И дело здесь было не в разбитом сердце. Дело было в том, что она разрушила его привычный размеренный мир и едва не погубила князя, но самое главное – она сделала его соучастником своих гнусных преступлений! И потому будет вполне справедливым, если ему отрубят голову. Во всяком случае, хотелось бы, чтобы отрубили голову, а не посадили на кол, как и полагалось изменникам и предателям.Не меньшим смятением была охвачена и Виста. Если витязь был среди своих, и мог рассчитывать на какое-то снисхождение, то она находилась в полностью враждебном окружении, и рассчитывать на пощаду не приходилось.Даже если волхв вырвал ее из лап смерти, это не значило, что ее не могут теперь бросить в пыточный подвал. Скорее наоборот, ибо какой смысл истязать еле живого и малочувствительного к боли человека? А вот если сначала подлечить, подарить надежду на спасение, а потом в подвал.Белояр оглядел их с головы до пят, недовольно рыкнул что-то.– Что-что? – переспросил Ладомир.– Ничего. Вид у вас, ребята, не очень. Надо бы вам отдохнуть, подлечиться, но времени у нас совсем нет. Вам надо спешить. Как я уже сказал, ваша каша – вам ее и хлебать. Итак, вы немедля отправляетесь на поиски князя. А для этого вам придется отыскать Драгу. Надеюсь, Ладомир, ты хорошо помнишь, где нужно его искать?– Мы найдем его, где бы он не прятался! – горячо пообещал витязь, преданно заглядывая Белояру в лицо.Сердце витязя учащенно забилось, радуясь оказанному доверию и готовое на любой подвиг во имя спасения великого князя.– Другими словами, ты не помнишь, – задумчиво произнес волхв.– Я найду его, волхв! – прорычал витязь. – Я вытащу его даже из преисподней!– Из преисподней, говоришь? – переспросил волхв. – Как ни странно, но я верю тебе. Только помни – у нас нет времени. Князь должен быть в порядке не позднее, чем через неделю. Да, вот еще что. Когда ты настигнешь Драгу, не торопись вступать в бой. Я дам амулет, при помощи которого тебе надо будет вызвать меня.Но чем больше волхв вглядывался в честные преданные глаза витязя, тем больше понимал, что говорит зря. Ладомир никогда не поступит так, как надо, то есть по уму. Даже если будет очень сильно хотеть этого. Уж слишком отчетливо в его глазах горела жажда мести и желание выслужиться, оправдать доверие. Это похвально, но чрезмерное рвение тоже ведь не к добру. Белояр сокрушенно вздохнул.– Ты хорошо понял меня, Ладомир? Ты должен вызвать меня, – волхв еще продолжал говорить, но чувствовал, что слова отскакивали от витязя, как от глухой стены.– Да понял я, что я – тупой! – огрызнулся Ладомир, пряча глаза.– Вот баран упрямый, – Белояр развернулся к девушке и протянул амулет. – Держи, отдаю это тебе. Вызывать меня будешь ты, на этого вояку надежды никакой. У него одна извилина в голове, да и та – шрам от меча.– Белояр! – начал закипать Ладомир, но Белояр оборвал его.– Тихо, Ладомир, я вижу тебя насквозь. Думаешь, обзавелся мечом-кладенцом и тебе море по колено? Драгу соплей перешибить хочешь? Так ведь?Ладомир опять спрятал глаза.– Ты даже в глаза мне не смотришь, сукин сын!Витязь вскинул голову, но, не выдержав горящего взгляда волхва, вновь отвернулся.– Тьфу! И зарубите на своих носах – на Руси нужен князь, а не эта бездушная кукла.Все дружно оглянулись в угол горницы, где лежал тот, кто еще недавно назывался великим князем. Теперь это был дурачок, животное, с вечно текущими изо рта слюнями и бегающими глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120