И в который раз уже задумался о том, что его связывает с Марой.
То, что она постоянно бегала за ним было понятно, в конце концов, он ведь был первым, кто проявил к ней сочувствие. Но что притягивало его к ней? Тоска по жене и детям, погибших от руки Ингельда? Или что-то еще?..
– Ну, что тут сказать...
– Я прошу тебя, Ральфи! Я почувствовала – Селена готова была умереть в тот миг, и я думаю... – Мара наморщила лоб. – Я не понимаю, почему? Все живые существа хотят жить. Но потом вспомнила ее слова и подумала... Но я не могу понять... Почему она готова была умереть? Ответь мне, Ральфи, прошу.
– Ох, Мара. На этот вопрос ответит не всякий мудрец, а я... Я просто инур.
– Так ты не знаешь ответа? – Мара вздохнула.
– Ну, как это объяснить... Скажем, когда тот, кого любишь рядом – тебе хорошо. А когда его нет – тебе плохо...
– Но я не понимаю, почему Селена готова была умереть?
– Почему-почему... – инур насупился и яростно взъерошил свою гриву. – Любовь, она ведь... От нее не только радость, но и боль...
Исчерпав свое красноречие, Ральф замолчал и поднялся, собираясь продолжить работу. Да так и застыл, почувствовав, как под ногами едва заметно вибрирует земля.
Инур покрутился на месте, раздувая ноздри, припал ухом к земле, а когда вскочил, лицо его было искажено от ужаса.
– Что случилось, Ральфи?
Мара испуганно подскочила к нему.
– В кабину, Мара, быстро!
– Но что случилось? Я не чувствую магии.
– Это не магия, – отрезал инур. – Нам надо уходить!
Ральф подхватил ее на руки и бросился к дирижаблю. Дрожь усилилась, остекленевшая земля под ногами пошла трещинами.
– Брен! – заорал инур, ворвавшись в рубку. – Подымай корабль!
– Какого дьявола тебя сюда занесло, акулий ты потрох! Я же говорил, сюда – ни ногой! – сердито бросил Брен.
– Ты что, оглох?! – прорычал инур. – Быстро поднимай судно! Или тебе жизнь надоела?!
– Да что случилось-то? – нахмурился Брен.
– Ты что сам не видишь?!
Капитан глянул в боковой иллюминатор и окаменел. Стены пропасти вибрировали, быстро покрываясь сетью ветвистых трещин. То тут, то там с грохотом начинали сходить камнепады. Тяжелые валуны, падавшие с огромной высоты, разлетались вдребезги, бешено барабаня осколками по обшивке кабины.
– Проклятие!
Брен схватился за рычаги управления.
– А ты что стоишь?! – рявкнул он на Ральфа. – Девчонку-то опусти, что ты с ней носишься, как дикарь с бусами!
Смутившись, инур поспешно опустил улыбающуюся Мару на пол.
– А теперь проваливайте отсюда, дети каракатицы! Распустились тут!
Вернувшись в кают-компанию, инур наткнулся на испуганный взгляд Селены.
– Что происходит, Ральф?
– Если бы я знал! Но я чую опасность! Что-то приближается к нам, и приближается очень быстро!
Загудел двигатель, заскрежетали лебедки якорей, тросы натянулись и поднимающийся было дирижабль точно споткнулся.
– О, дьявольщина! – заорал из рубки Брен. – Ральф, отродье кашалота, ты что, молотом якоря забивал?
Ральф молча выхватил секиру и выпрыгнул из кабины. Земля ходила ходуном. Повсюду грохотали разбивающиеся валуны, осыпая инура каменным градом.
Первый трос спружинил секиру Ральфа, и тот едва увернулся от удара обухом. Инур яростно зарычал и принялся рубить землю. Один из якорей вырвался, и Ральф бросился ко второму.
Лицо, руки и ноги его заливала кровь. Осколки били и били по нему, от особенно сильных ударов темнело в глазах, и иногда инур падал, не в силах устоять под натиском этого каменного шквала.
Второй якорь вырвался быстрее, и Ральф метнулся к кабине, прикрывая кровоточащее лицо рукой. Сквозь грохот камнепада из рубки донесся какой-то полузвериный рык капитана.
– Отдать швартовы! – забывшись, ревел Брен. – Поднять паруса! Полный ход вперед! Самый полный!
«Касатка» медленно оторвалась от земли и стала набирать высоту. Инур, мало что видя сквозь заливающую глаза кровь, немного промахнулся и трап промелькнул над его головой.
– Ральф! – пронзительно вскрикнула Мара.
Рыча от боли и ярости, Ральф подпрыгнул и вонзил секиру в трап.
– Ральфи! – визжала девушка.
– Не высовывайся! – прорычал инур.
Стиснув зубы, и уже ничего не видя, он полз вверх наощупь. Крики Мары приблизились, но тут по голове инура хрястнул особенно крупный камень и Ральф обвис. Его руки мертвой хваткой вцепились в трап, но он и на пядь не мог сдвинуться с места.
– Брен! – как сквозь туман донесся до инура истошный вопль Мары.
Чьи-то сильные руки схватили его за шкирку и рывком втянули в кабину. Громыхнули сходни, хлопнула дверь.
– Секира! – прохрипел Ральф.
– Тут твоя железяка, – буркнул Брен. – Расколол мне трап, чума!
Он поспешил в рубку.
– Давай, касаточка моя, быстрее, выручай нас, милая! – вскоре донеслось оттуда.
Град осколков, лупивших по кабине, заметно ослабел. Но все же дирижабль подымался слишком медленно. Ральф, над которым хлопотала Мара, смывая кровь и обследуя раны, ощутил как зашевелились волосы на голове.
Мягко отодвинув девушку, инур заглянул в иллюминатор и в сердцах хлопнул кулаком в борт.
– Быстрее, Брен, быстрее! – крикнул он. – Слышишь?
Селена бросила на Ральфа изумленный взгляд. Если даже неустрашимого инура трясло от ужаса...
Мара, тоже заглянувшая в иллюминатор, внезапно засмеялась и захлопала в ладоши.
– Смотрите-смотрите! Сколько воды!
Ральф глухо зарычал. С севера, во всю высоту Разлома, двигалась сплошная стена воды. Вода приближалась совершенно бесшумно и это пугало больше, чем если бы она рычала и ревела.
– Неужели северная гряда рухнула? – ахнула Селена.
Ей никто не ответил. Да она и не ждала ответа. Удар Меча, породивший Разлом, создал две горные гряды, ставших естественными плотинами на пути Северного и Южного морей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135