Но людей там много.
– Как много? – раздражился Федор Велимирович.
– Не меньше восьми, – уверил разведчик и по-собачьи преданно глянул на отца-командира, прося не тиранить глупыми вопросами – что вызнал, то и выложил.
Решетников понимающе кивнул:
– Раз восемь, стало быть, их ждали. Получается, что сговор. А где сговор – там и бунт.
– Мы их как медведей обложили, – заверил слышавший рассуждения боярина десятник.
Всех, кто оставался у Решетникова свободным, согнали сюда, к старому капищу. Сначала, конечно, пришлось повозиться; Кое-кто даже дикую версию высказал о том, что ведьма на помеле улетела, захватив с собой старика и инквизитора, но Федор Велимирович в чудеса не верил и приказал носом землю рыть, но найти, куда выводит из храма тайный лаз. Самого лаза, кстати, так и не нашли, хотя простучали и стены, и половицы.
Глянув на решительные лица своих сотоварищей, Решетников осенил себя защитным знаком, выдохнул:
– Ну, братцы, с нами Пречистая Дева, возьмем ведьму и пособников ее. Инквизитора насмерть не рубить, но и руками размахивать не давайте. Вяжите его сразу, ну а с остальными – как получится. – Он не очень-то верил, что логовская деваха и семидесятилетний дурень способны сотворить какую-нибудь беду, но уж больно много наслушался за эти дни про Маришку Лапоткову. Да и человека его, опять же, не простой волк загрыз.
Кони пошли наметом, тропинка на капище была заросшая, но светила луна, и прогал в деревьях был хорошо виден. Они ворвались на поляну разом, дружно, Решетников с недовольством отметил, что, несмотря на заранее поданный сигнал, его дюжина успела вперед других, а четыре оставшихся где-то мешкали. Он степенно, со значением, покинул Красавчика, войдя в круг старцев – их тут было двенадцать и всев одеждах предстоятелей.
– Вот до чего вы докатились, отцы. Что ж вы против Князя бунтуете? – Он окинул круг взглядом победителя.
Старики смотрели на него с интересом и без страха. Тот, которого он знал как Архиносквена, кашлянул в кулак, привлекая его внимание:
– А с чего вы, Федор Велимирович, решили, что мы бунтуем?
– Это вам в Тайном приказе, который нынче будет вместо Разбойного учрежден, объяснят, – сурово отчеканил Решетников и повелел: – Все, отцы, собирайтесь, некогда мне с вами лясы точить. И чтоб моим орлам времени зря не терять, сознавайтесь: куда девку спрятали? Все равно отыщу, хоть здесь и не вижу. – Он развернулся к своим бойцам и недоуменно сморгнул – люди стояли как истуканы, с пустыми глазами и навытяжку. Кони – так же, даже его Красавчик не шевелился.
– Это что такое?! – вскипая гневом, взревел Решетников, потянулся за клинком и тут же почувствовал от собственного оружия такой удар, что вся правая рука онемела.
– В былые времена Конклав магов был весьма уважаемой организацией, – вздохнул Архиносквен, – даже Великий Князь не смел повышать голос на его членов, не то что какой-нибудь служака.
Кусты затрещали в темноте, Решетников оглянулся, ожидая новой напасти, но на поляну выкатился тот самый мальчишка, что своим беспокойным поведением так мешал разведчику.
– Ну и что вы так сидите, как братья-месяцы? – заорал он басом. – Там на болотах творится черт-те что, а они порты протирают!
– Да, действительно, – засуетился Архиносквен, – коли мы приняли решение, то давайте не будем его откладывать.
Все колдуны поднялись и неспешно двинулись в сторону топи, а Митруха подкатил к Решетникову:
– О, дядь, ничего у тебя сабля! Дашь поносить?
Боярин хотел отвесить ему затрещину, но малец отскочил раньше с его оружием в руках:
– А у тебя и кошелек тяжелый! – радостно подкинул он в руке кошель.
– Я тебе! – оскалился Решетников.
– Ба! Да у тебя и зуб золотой! – неизвестно чему обрадовался мальчонка, заставив Федора Велимировича поспешно захлопнуть рот. Оглянувшись назад, Митруха с удивлением обнаружил, что маги за это время уже довольно далеко ушли, и махнул на боярина рукой: – Ладно, заболтался я с тобой, побегу уж, а то в одиночку мне туда ходу нет. – И припустил со всех ног.
– Стой! – кинулся следом Решетников, краснея от злости, только догнать ушедших сразу не получилось.
Он наддал чуток, потом еще чуток, потом рванул с досадой на груди кафтан, чувствуя, что давно разучился бегать по болотам. Рубаха взмокла на спине, он сам покрылся испариной, но расстояние до ушедших старцев никак не сокращалось. Сколько б он ни прибавлял, они все были от него шагах в тридцати, хотя и брели при этом вроде бы неспешно. Шальной парнишка еще и рожи успевал корчить, скача задом наперед.
– Догоню – уши оборву! – пообещал Решетников, со свистом выплевывая слова.
– Тогда беги шибче, стравус!
Решетников эту заморскую птицу видел, и сравнение ему не понравилось, однако еще часа два ему ничего не оставалось делать, кроме как скрипеть зубами.
Ночь как раз дошла до половины, когда впереди вдруг багрово полыхнуло, и раздался дикий вой. До места побоища было еще далеко, но Решетников, старый вояка, сразу понял, что впереди именно побоище. На небольшом островке посреди болота то и дело полыхали зарницы и метались черные тени. Маги, как отметил Решетников, довольно быстро рассыпались полукругом, беря врага в клещи, при этом, к удивлению боярина, их вроде бы и не заботило, что под ногами хлюпает вода, а не твердая землица. Шли они по ней как посуху. А как только выбрались на островок, один за другим стали метать струи огня в белокурую девицу, одетую в богатое платье.
– Горожанка, – привычно определил для себя Федор Велимирович. И тут же заметил инквизитора: тот, с саблей в руках, принялся метаться перед девицей, вызвавшей неудовольствие магов, ловя огонь на клинок, отчего сабля его вскорости раскалилась и стала сиять шибче солнечного луча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151