Узенькие окошки, забранные закоптелым стеклом, едва спасали днем, а уж ночью вообще не пропускали света. Отрава едва разобрала во тьме груды мешков на полу.
Из другого конца коридора послышался вой, а за ним — мерный топот. Отрава в ужасе вытаращила глаза. Одна из собак спускалась вниз и вот-вот появится в коридоре.
Не время медлить. Отрава проскользнула в погреб, бесшумно закрыла дверь и подперла ее спиной. Вместо дыхания вырывалось из груди какое-то отрывистое всхлипывание. Где-то впереди к каменному полу вели большие ступени, но она совершенно ничего не видела. Еще бы рассмотреть что-нибудь в этой кромешной тьме.
Девушка услышала, как собака вприпрыжку вбежала в коридор. В темноте слух Отравы как будто стал острее. А может, дело в размерах существа, которое подбиралось все ближе: она слышала, как собака часто и тяжело дышит, как цокают по полу ее когти. Отрава не смела двинуться, чтобы псина ее не услышала. Но сердце стучало, как молот, и от этого казалось, что дверь сотрясается.
Собака подбежала в двери погреба и остановилась.
Отрава затаила дыхание. Она терпела целую вечность, а потом все-таки выдохнула. Собака так и не пошевелилась.
И вдруг все зашаталось, и девушка чуть не, полетела с лестницы кувырком. Онатут же опять, прижалась к двери, чтобы та не открылась. Собака билась в дверь головой. Отрава сунула ногу под трещину в камне и подперла дверь что было силы. На лбу выступил холодный пот. Собака снова ударила головой, на этот раз сильнее. Но девушка была готова к этому, и дверь не поддалась.
Уходи, здесь ничего нет… — подумала Отрава, желая внушить эти слова собаке.
Еще удар, такой же сильный. Но Отрава твердо стояла на ногах.
Снаружи послышался озадаченный и жалобный вой, потом снова повисло молчание. Отрава зажмурила глаза, молясь, чтобы собака бросила свои попытки и ушла.
И она вправду ушла. Девушка не могла поверить своей удаче, когда услышала удаляющееся щелканье когтей. Собака возвращалась в комнату с котлом. Отрава подождала несколько минут— вдруг собака вернется — но в доме снова насту— пила тишина. В конце концов девушка позволила себе поверить, что опасность миновала.
Теперь ее глаза немного привыкли к темноте. Все лучше, чем быть совсем слепой. Она даже смогла рассмотреть слабые очертания комнаты. Отрава осторожно, на ощупь спустилась в черноту погреба. Внизу стоял ледяной холод, и у нее по телу побежали мурашки. Правда, девушка не была полностью уверена от чего от страха или от холода. Никто не любит темноту, а в подобном месте она просто невыносима. Отрава медленно направилась туда, где должна была быть, как ей казалось, шахта для угля. Стоит до него добраться, и станет чуточку безопаснее. Крошечными шажками пересекая комнату, девушка не могла избавиться от ощущения, словно что-то готовится схватить ее в любую минуту. Это чувство сделалось настолько навязчивым, что ей пришлось остановиться и взять себя в руки. Она прислушалась к тишине и к тихому зловещему дыханию дома вокруг.
Нет, не вокруг. Сзади.
— Я чую тебя, дорогуша, — тихо пропела костяная ведьма из темноты, и Отрава закричала, когда ей на голову набросили мешок и схватили в охапку, как кролика.
КОЖА ДА КОСТИ
В дом костяной ведьмы заглянул рассвет, но был он очень странный: на небе смешались янтарный и пурпурный цвета, которые казались какими-то ненастоящими. На землю опустился туман, скрыв от глаз все, что было за оградой из костей, но не просачиваясь сквозь нее. В тусклом, болезненном свете солнца по эту сторону изгороди скользили какие-то тени, но был ли это просто туман или нечто более опасное, Отрава не знала точно.
Она сидела в ржавой железной клетке, склонив голову. Ее длинные черные волосы спадали на лицо. Клетка свисала на цепи с потолка комнаты с котлом, высоко над печью; Прямо под клеткой стояла коллекция таинственных снадобий: большие глиняные горшочки, полные всяческих порошков, листьев и мазей. Через всю комнату Отраве улыбалась люстра из черепов. Дверь была открыта, и девушка видела окно в коридоре, по которому и узнавала время. Котел по-прежнему кипел — там варилась свежая порция костей. В комнате стало невыносимо жарко, и весь жар собирался под потолком.
Отрава была на грани отчаяния. Она перепробовала все: протискивалась через прутья, пыталась открыть замок маленькой железкой, даже звала на помощь. Бесполезно. Она не могла вырваться из плена. А даже если бы и смогла, ее сторожила собака величиной с лошадь. Псина свернулась у огня на полу и шумно глодала чью-то ногу.
Девушка наблюдала за ней какое-то время, рассматривая длинное грациозное тело, серую шерсть и широкую морду. Если не считать размеров, собака выглядела вполне обычной. Как и ее близнец, которого Отрава видела в часы перед рассветом, пока висела в клетке. Но стоило псине обнажить пожелтевшие клыки, разгрызая кость челюстями, как Отрава вспомнила слова Миноги: эти твари разорвут ее в клочья, если она только попадется им.
Ночь оказалась настоящим испытанием для и без того потрепанных нервов. Отрава наблюдала, как Мэб вылавливает из котла кости и грызет их сама или бросает собакам. Но в основном на пленницу не обращали никакого внимания, оставив в одиночестве размышлять над своей тяжелой долей. Костяная ведьма молча запихнула ее в клетку и оставила висеть над булькающим котлом до рассвета, а потом вернулась и ткнула Отраву пальцем через прутья.
— Мы сдерем с тебя эту мерзкую плоть, сказала она. — Вот настанет вечер, и ты попадешь в котел. — Она громко причмокнула губами и улыбнулась своей акульей улыбкой. — Ты будешь лакомым кусочком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77