– Слишком далеко, – ровно проговорил Сет. – На всякий случай держать оборону до утра.
Резко повернувшись, он ушел в сторону дворца. Двух оборванцев с одеревенелыми лицами, которые, будто псы, бездумно двинулись ему вслед, удержали. Их били по щекам, кричали в уши… Первым пришел в себя обладатель пары кривых ножей. Сильно вздрогнув от очередной оплеухи, он широко раскрыл глаза и вдруг разрыдался. Второй лишился чувств, рухнул плашмя на землю.
– Я видел… – глядя во тьму, туда, где исчез силуэт человека в черной одежде, проговорил один руимцев. – Рядом стоял. Прямо за ним. Глянул он на Кургузого, тот сам не свой стал. Глянул на Дылду, тот тоже обомлел… Колдун это, братцы. На погибель нас завел. Я о таких слыхивал. Говорят, такие душами человеческими питаются.
– Резать! – бухнул чей-то решительный бас. – Резать и весь разговор. От него вся гниль идет…
– Как его резать, когда он взглядом своим так и вяжет… ни рукой, ни ногой не ворохнуть.
– А подобраться незаметно и ножичком по горлу… Когда спит, – не сдавался бас.
– Да он и не спит теперь совсем.
– Неужто не осилим, ежели вместе навалимся? Лучше уж пусть дикие пиками своими проткнут, чем здесь заживо гнить…
– Видали? Нормальный человек в такую темень без огня ни пса не разберет, а он идет себе… вышагивает… Как тьма его водит…
После этих слов над развалинами повисло недолгое молчание.
– Здесь, – сказал Ургольд, останавливаясь. И поворошил сапогом потревоженные совсем недавно комья темной пыли. – Здесь, – подсветив еще для верности факелом, повторил он.
– Стена-то сплошная, – негромко проговорил воин за его спиной. – Что ж он – сквозь стену прошел?
– Следы тута обрываются…
Ургольд, передав кому-то факел, пудовыми кулаками забарабанил в стену.
– Вроде пусто за ней… – на минуту опустив руки, проговорил он.
Еще несколько ударов пришлись в разные части стены – и вдруг раздался резкий скрежет. Часть стены поднялась вверх, втянулась в открывшийся паз на потолке. Северяне загомонили.
– Бона! – победно выкрикнул Ургольд, но сразу же умерил голос. – Видали как?.. – почти шепотом закончил он.
Минуту все смотрели в черную дыру прохода. Ургольд нервно облизывал губы. Как старший, он должен был идти первым, но не решался сделать шаг. И тут его осенило.
– Ну-ка! – не оборачиваясь щелкнул он пальцами.
Его поняли. Верзила с подсохшими следами ногтей на татуированном лице подтащил к проходу Марту. Рыжеволосая почти не сопротивлялась. Что она могла поделать со здоровенным детиной, который к тому же всю дорогу в темноте не упускал момента, чтобы злобно пнуть ее исподтишка – расплачивался за позорные царапины… Верзила вопросительно оглянулся на Ургольда, тот кивнул.
Марта, подчиняясь мощному тычку громадной ручищи, рыбкой пролетела через порог, исчезла во мраке. Только слышно было, как она звучно шлепнулась на каменный пол.
Следом за ней шагнул верзила. Оказавшись в объятиях темноты, он чего-то забеспокоился и остановился, неуверенно оглянувшись.
– Давай, давай! – хотел сказать ему Ургольд и даже открыл для этого рот, но не успел вымолвить и слова. Плита, открывшая проход, рухнула вниз…
Верзила погиб мгновенно. Северяне инстинктивным жестом только еще подносили ладони к забрызганным кровью лицам, а душа несчастного уже покинула искореженное тело. В полной тишине снова заскрежетал камень – плита поднималась вверх. С нижней ее плоскости капали на порог крупные и тяжелые капли крови.
– Надо это… – хрипло выговорил Ургольд. – Надо… быстро перескакивать… Понятно?
Марта, зашевелившись во мраке, истошно закричала.
Вот он – шанс. Единственный шанс выбраться отсюда, другого уже наверняка не будет.
Последний раз слабо полыхнув, угас факел, и Берт остался в кромешной темноте. Тьма навалилась на него со всех сторон. Он замер, почему-то боясь шевельнуться. И в этот момент услышал мужские голоса сверху. Слов было не разобрать, но он и не силился понять, о чем говорили… Важно было одно: сюда идут!
И тогда сквозь толщу камня к нему прорвался женский крик.
Марта!
Рыжеволосая Марта!
Они притащили ее с собой. Какого черта?!
Перед ним белел в полной темноте громадный череп – будто светился изнутри. Этого света хватало даже на то, чтобы рассеять мглу на расстоянии двух шагов вокруг. Берт нашарил рядом с собой свой меч. «Ловушка захлопывается намертво, – вспомнил Берт. – И открывается только тогда, когда сюда приходит кто-то еще… Но после того, как опустится рычаг, выход остается открытым всего несколько секунд…» «Кость Войны невозможно уничтожить…» – пронеслась еще одна мысль.
Решение созрело в один миг.
Ловец схватил шлем. Голоса наверху звучали все громче – кажется, эти люди спорили о чем-то. О чем?
Два рычага.
Какой из них опустить?
– Правый… – прошептал Берт. – Правый…
А что будет, если они возьмутся за левый рычаг? Ему не хотелось даже думать об этом. Ведь там, в верхней комнате, – Марта…
Ловец, сжимая громадный череп в скользких от пота ладонях, целиком превратился в слух. Сейчас все – его жизнь и жизнь Марты – зависело от выбора людей там, наверху. Один рычаг запустит механизм опускающегося потолка, второй – раздвинет плиты пола.
Секунды тянулись с надрывной болью, будто жилы, подчиняясь клещам палача, медленно покидали его тело.
Наконец наверху надсадно заскрежетало. Дрожь побежала по каменным стенам. И в верхней комнате раскатился многоголосый крик, в который сверкающей нитью вплетался отчаянный женский визг…
ГЛАВА 3
Столько людей набилось в тесную комнату, что трудно было пошевелиться. Ургольд убрал руку с каменной змеиной головы и поспешно отступил назад, тотчас наткнувшись спиной на кого-то, мягко отстранившегося.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98